Приют ветеранов

— Ничуть. О нашем благополучии. Если они не получат возможности регулярно двигаться и глубоко дышать, то там, где нам придется ставить их на ноги, они будут напоминать компанию перепившихся солдат и непременно привлекут к себе внимание полиции: вы знаете, в аэропортах сейчас немалые строгости. Они должны выглядеть нормальными инвалидами. А у нас, не забудьте, всего один генератор повышенной мощности.

Урбс успел уже справиться с досадой.

— Что ж, действуйте. Но не теряйте ни минуты. И он скомандовал каравану остановиться. Вышел. Огляделся.

— Вот, пожалуй, в той роще удобнее — подальше от лишних глаз.

Он распорядился, и колонна направилась в указанном направлении. Доехав до рощи, она рассредоточилась, машины остановились в тени деревьев, и санитары распахнули дверцы микроавтобусов. Через минуту мисс Кальдер в сопровождении санитара повела первых двух ветеранов к длинному мерседесовскому автобусу — походной операционной, где успевший прийти в себя доктор Курье готовился делать перевязки. Осмотрев первого пациента, он кивнул удовлетворенно: у этих выродков раны заживали на удивление быстро. Доктор решил на досуге подумать о возможных причинах этого. Где-то в глубине души у него еще теплилась мысль сказать свое слово в медицинской науке. Как только он заработает достаточно, чтобы создать лабораторию, заняться самостоятельными исследованиями. Совсем скоро, наверное?

Урбс наблюдал, пока не показалась вторая пара. Сверился с часами. Да, девица, похоже, знала, что говорила: в таком темпе они справятся за три с небольшим часа.

Однако потеря времени все-таки чувствительная, тем более что такие остановки придется делать не раз.

Урбс не боялся опоздать в Москву; напротив, если он немного задержится, там, надо полагать, будут даже довольны. Но до Москвы надо еще добраться. Долететь. Чтобы долететь, следовало вылететь. Необходимо запастись билетами на всю команду. В Майруби, куда они сейчас направлялись, задерживаться, мозолить глаза было совершенно ни к чему: слишком неординарны его подопечные, они неизбежно привлекут к себе внимание, запомнятся, и если кто-нибудь пойдет по их пятам, то легко отыщет правильное направление.

Будь Урбс один или вдвоем-втроем, он сделал бы пару пересадок, улетел хотя бы в Буэнос-Айрес, оттуда — в Стамбул и лишь потом… Но его группа слишком громоздка: с персоналом — полсотни голов. С ней не обернешься. Да и такое количество билетов стоило бы ему чертову уйму денег. Жаль, что ветеранов нельзя отправить багажом. В гробах хотя бы, подумал он и невольно усмехнулся, представив, как он отправлял бы сорок гробов — ну, допустим, тридцать восемь…

Через полчаса размышлений он выработал программу действии: колонна пусть движется, как и полагается, со всеми привалами, ночлегами и прочим. Но сам он немедленно отправится в Майруби. Возьмет билеты — наверняка не на самый ближайший рейс: пятидесяти билетов может и не оказаться на первые два московских борта. Он возьмет необходимые полсотни — целый салон туристического класса, по сути, вернется к колонне, и они поедут так, чтобы прямо с дороги попасть в аэропорт, а там из машин пересесть в самолеты. Потом Вернер поведет караван пустых машин обратно в Приют, а он, Урбс, со своей командой покинет этот континент и полетит навстречу долгожданному богатству и покою.

Билеты надо обеспечить побыстрее, иначе неожиданно засядешь тут надолго. Жаль, что он сообразил это только сейчас. Что ж, придется дополнительно потратиться на вертолет. Хорошо, что отсюда можно до него докричаться…

Урбс вытащил свой телефон, действовавший в радиусе ста миль. Если бы они отъехали еще миль на двадцать-тридцать, сигнал могли бы и не принять.

Он настроил аппарат на нужную частоту и принялся вызывать пилота.

Подвал оказался надежным, с бетонными стенками; обставлен он был странно: три длинных узких металлических стола, длинная же — в рост — каталка, несколько табуретов, три канистры — двадцатилитровые и, судя по весу, сейчас полные. В противоположной от входа торцевой стене находилась невысокая металлическая двустворчатая дверь. Пахло тут холодной гарью и еще чем-то — керосином, что ли? А у левой от входа стены располагался дизель-генератор, выхлопная труба, вмазанная в стену, вела, конечно, наружу, а провода от генератора в надежной изоляции уходили в бетон над дверью и дальше, наверное, расходились по всему хозяйству. Были тут и верстак, и шкаф с инструментами. Вентиляционное отверстие затягивала крепкая сетка. Да, здесь можно в случае нужды долго отсиживаться. Но Докинга сейчас такой вариант, похоже, не радовал. Опустив за собой крышку лаза и повернув штурвал, он озабоченно покачал головой.

— Боюсь, что слышимость будет плохой.

— Если мы не очень наследили, — заметил Милов, — то вряд ли они станут обыскивать дом. Возможно, это вообще посторонние — ищут, чем поживиться. Да и заблокироваться мы успеем в любом случае: услышим, если кто-то пойдет сюда. Так что лаз надо приоткрыть; важно понять, чего они хотят.