Приют ветеранов

— Возможно, — сказал Милов, — это значит, что мы должны осмотреть весь дом как следует?

— Не уверен. Но осмотреть, конечно, нужно.

Двинулись дальше. Вскоре комнаты стали попадаться уже другие: куда более комфортабельно обставленные и рассчитанные, судя по всему, на одного обитателя. Вместо больничных коек — нормальные кровати, столы, шкафы, тумбочки, зеркало на стене, а в одной даже трюмо. Докинг смотрел кое-как, поверхностно: покойный Одинга к персоналу не принадлежал, а это явно были помещения если не хозяев, то, во всяком случае, служащих. Милов же осматривал все очень внимательно, открывал шкафы, ящики столов. В комнатах в смысле всякого барахла было по-разному: в большей части их в шкафах висела одежда (очень немного, главным образом солдатские защитные брюки и куртки), валялось по паре обуви — где солдатские башмаки, где легкие здешние сандалии. Кое-где — по книжке-другой в пестрых мягких обложках. Обитатели этих комнат явно намеревались вернуться, иначе вряд ли оставили бы свои бритвы, флаконы с пеной, лосьоном… В общем, все выглядело достаточно безлико, как в провинциальной гостинице. Докинг совсем заскучал — они явно теряли время. Милов же был более любопытным. В комнате, где стояло трюмо, он даже принюхался и уловил запах духов: здесь явно располагалась женщина. Милов настолько был увлечен осмотром, что оступился о стоявший перед трюмо кожаный пуф и едва не упал, налетев на зеркало. Медленно выпрямившись, он сунул руку в карман, вынул платок, вытер ладони и лоб. Докинг, повернувшись на шум от окна, в которое глядел, только покачал головой. Они двинулись дальше. Милов положил платок в карман, стараясь не очень помять сунутую только что записку — крохотный клочок, который был заткнут между стеклом и рамой зеркала. Послание это он хотел прочесть потом, в одиночестве. Милов кивнул Докингу, и они двинулись дальше.

Через час с небольшим они уже точно знали, что Приют покинут. Хотя, надо полагать, не навсегда: оборудование осталось, даже кое-что из съестного (консервы, ничего из портящегося), в кладовой — запасные халаты, постельное белье, коробки с ампулами — впрочем, лишь новокаин и дистиллат. Выезжали отсюда в немалой спешке; в операционной, например, — а судя по столам, инструментальным шкафам, бестеневым лампам, это помещение имело именно такое предназначение, — было не убрано: валялись окровавленные бинты, салфетки, на грязном плиточном полу видны следы какой-то каши, что ли?.. Стоял удушливый, чуть сладковатый запах недавней крови.

Милов опустился на корточки, ножом соскреб с пола остатки непонятной массы. Понюхал осторожно — держа на расстоянии, пальцами другой руки создавая легкий ветерок, поморщился. На одном из операционных столов, отыскав местечко почище, разворошил эту кашу клинком ножа, вгляделся, пригнулся почти вплотную, еще посмотрел. Оглянулся: Докинг в этот миг рассматривал инструменты в шкафу. Милов быстренько сунул частичку массы в карман, но не в тот, где лежала все еще не прочтенная записка. Вытер руки. Поднялся, отряхнул колени. Спросил Докинга:

— Кстати, куда и почему все отсюда сбежали, как вы думаете?

— Пока никак. Возможно, мы их спугнули. Но теперь их просто необходимо найти. Вы понимаете, Милф, эта операционная полностью укладывается в мою версию относительно тканей. Мы на верном пути! Обождите минутку, я тут еще кое-что хочу посмотреть… Дьявол, а тут что за грязь?

— Просто грязь, — ответил Милов спокойно. — В спешке все бывает.

— Да, конечно, — пробормотал Докинг рассеянно, перебирая ампулы и бутыли. — По-моему, Милф, мне здорово повезло. Все совпадает. В кладовой контейнеры для тканей и баллоны с газом. Тут консерванты. Только где же сами ткани? Все увезли? Однако впечатление такое, что этим довольно давно уже не пользовались: посмотреть хотя бы на редукторы баллонов, на крышки контейнеров — все в густой пыли. И вот, нет тканей. Может быть, они еще в доме? Надо поискать как следует, Милф. Странно, ни одной холодильной установки. Хотя мы не все пока осмотрели.

Милов тем временем бегло просмотрел найденную записку. Чуть усмехнулся и положил опять в карман. Сейчас он был согласен с Докингом, ибо в доме могли найтись не только ткани, Милова весьма мало интересовавшие, но и кое-что другое — некие сорок килограммов… Однако, соглашаясь, он честно предупредил:

— Давайте искать. Но мы рискуем: если ткани увезли, то с каждой минутой у нас остается все меньше шансов догнать людей и задержать…

— Думаю, Милф, что таких шансов у нас вообще нет. Африка велика, и кто знает, сколько у них может быть сообщников.

— Нельзя опускать руки! Мы должны настичь их — если ничего не найдем в Приюте.

— А вы знаете, куда они направились? Каким путем?

Милов усмехнулся.

— Думаю, что да. Да и вы сами, друг мой, догадываетесь куда. Задело, Докинг. Начнем с…

Он умолк. Вслушался. Повернулся к англичанину.

— Где наши сумки?

— В коридоре.

— Скорее забираем их. И следует где-то получше спрятаться.

— Что случилось?

Но тут Докинг и сам услышал голоса.

— Кто-то возвращается… Вы правы. Спрятаться? Вернемся обратным путем…