Приют искушений

Он замолчал, и в наступившей тишине Миа со вздохом тоски подумала, что на самом деле все это звучало божественно. Когда в последний раз о ней заботились? Она не могла даже вспомнить. Первые признаки слабоумия у ее матери появились летом после того, как ей исполнилось одиннадцать, хотя официальный диагноз поставили гораздо позже, и с этого момента их роли поменялись.

Только Миа поддерживала все в порядке, пока ее мать становилась все более недееспособной. Она ходила по магазинам, убирала, стирала и готовила. Она придумывала отговорки для любопытных соседей и бесконечные благовидные предлоги для того, чтобы не ходить в школу. Она делала все возможное, чтобы продолжать притворяться, что все в порядке, потому что боялась столкнуться лицом к лицу с неизвестной и неопределенной реальностью.

Так почему же она так противилась предложению Зандера, хотя так мечтала о заботе и об отсутствии необходимости беспокоиться вообще о чем-то? Потому, что это был скорее приказ, чем предложение, а она привыкла контролировать свою жизнь? Потому, что после почти двадцати лет самозащиты она подозревала, что на самом деле может счесть это внимание немного удушающим?

Что ж, ей, вероятно, следует привыкнуть время от времени уступать контроль, если они собираются растить ребенка вместе. Им придется быть вместе долгие годы, а значит, нужно узнать друг друга получше, и разве не проще, если они будут жить по соседству? Разве короткий период совместного проживания — не прекрасная возможность обсудить будущее? А библиотека и кинотеатр действительно звучали заманчиво.

— Сколько у тебя спален? — спросила Миа.

— Есть три гостевые комнаты, можешь выбрать любую.

— Отлично. А кухня?

— Нетронутая. Огромная и очень хорошо оборудованная.

— Я могу пользоваться плитой?

— Пользуйся чем угодно.

— Тогда ладно, — сказала Миа и села в машину.

Глава 6

Раздав указания своим помощникам отменить все планы на оставшуюся часть недели, Зандер тем же вечером перевез Миа в пентхаус в центре Лондона. Он не хотел рисковать. За шесть месяцев с момента знакомства он ни разу не видел, чтобы она спокойно сидела на месте. Эта женщина постоянно была в движении, работала на пределе человеческих возможностей. Он заметил некоторую переменчивость в ее поведении за пределами больницы, что наводило на мысль о том, что, предоставленная самой себе, она может принимать неразумные решения. Кроме того, он полагал, что чем скорее она благополучно устроится в одной из гостевых комнат, тем скорее он сможет заставить ее передумать о браке.

Однако теперь, когда привел Миа к себе, он чувствовал растерянность.

— Тебе нужно что-то конкретное? — спросил он, ставя ее единственный чемодан и дорожную сумку у двери гостевой комнаты.

— Нет, здесь довольно комфортно, — сказала она, обводя взглядом помещение, а затем направилась к одному из окон с тройным остеклением от пола до потолка. — Все эти нейтральные тона очень успокаивают. Полагаю, при дневном свете открываются великолепные виды.

Виды действительно были превосходными. Из этой спальни с одной стороны открывался вид на Гайд-парк, а с другой — на Грин-парк и дальше, вплоть до Сити. В ясный день можно даже увидеть шестидесятиэтажную башню «Стэнхоуп Каллис» в районе Кэнэри-Уорф.

Однако Зандера совсем не интересовали виды. Каждая капля силы воли, которой он обладал, была направлена на то, чтобы не поддаваться натиску горячих, ярких воспоминаний о ночи с Миа, после которой его жизнь круто изменилась.

Секс не входит в их соглашение, сурово напомнил себе Зандер, заставляя пульс замедлиться, а огонь, сжигающий его изнутри, утихнуть. Он привез Миа к себе, чтобы обезопасить ее и ребенка и обеспечить их будущее — таков был план, ни о каких чувствах и отношениях разговоров не было. А это значит, ему нужно придумать, как пережить следующие две недели, если при каждом взгляде на нее его охватывало непреодолимое желание. Он сойдет с ума. Это нужно прекращать.

После того, что произошло, Миа не могла быть объектом его желания, так что, возможно, лучший выход — относиться к ней как к деловой знакомой. Уважать. Проявлять интерес. Очаровывать. Другого выхода не было. И кто знает? Возможно, она даже будет этому рада. Миа не подавала виду, что ее точно так же мучило то самое влечение, но если так оно и было и ее нежелание переезжать вовсе не было связано с потерей независимости, то действовать так — беспроигрышный вариант.

— Что будешь на ужин? — спросил Зандер, желая разрядить обстановку.

— Что угодно. Хотя голубой сыр и морепродукты лучше пока исключить, — добавила Миа с улыбкой.

Зандер подавил порыв сделать несколько шагов вперед и вместо этого решительно шагнул назад.

— Хорошо. Устраивайся, — кивнул он.

— Спасибо.

— Спускайся, как будешь готова.