Прииск в тайге

На рассвете четвертого дня после казни к поселку подошли красные. Это был отряд Рогожникова. С приисков и окрестных заводов к Давыду стекался рабочий люд, из деревень подходила крестьянская беднота. Отряд стал крупной боевой единицей и теперь именовался полком Уральских орлов. Он одержал немало славных побед, вступая в схватки с белогвардейцами, выбивая их из деревень и поселков. К Давыду Рогожникову пристал и Семен Ваганов со своим небольшим отрядом из рабочих Никольского завода. Сын Степана Дорофеевича проявил незаурядные способности по военной части, был умен, смел и находчив. Рогожников сразу оценил молодого командира и поручал ему трудные операции. Когда стало известно о расправе над зареченскими коммунистами, Ваганов пошел к Давыду. Зачем — и сам толком не знал. Командир сидел за маленьким столом у окна и писал. Увидев Семена, поднялся, протянул руку.

— А я за тобой посылать собирался. — Садись, сейчас и другие командиры подойдут, разговор есть. Ты что мрачный?

— Не с чего быть веселым… У меня… сестру в Зареченске казнили, — Семен отвернулся к окну.

— Знаю, все знаю, — Рогожников положил ему руки на плечи, легонько повернул к себе. — За смерть товарищей бандиты нам заплатят. Выступаем сегодня ночью. Сейчас подработаем план операции.

Стремительный удар Уральских орлов по белогвардейской части, расквартированной в приисковом поселке, был неожиданным. Завязался ожесточенный бой. Начавшись на рассвете, он с переменным успехом шел весь день. К вечеру стало ясно: белоказакам Зареченска не удержать. Отступая, они с трех сторон подожгли поселок. Запылали избы старателей, к небу поднялись столбы огня и бурого дыма. Среди дыма и пламени метались Обезумевшие люди, спасали жалкие пожитки, хватали что попадало под руку, кричали, кого-то проклиная, кого-то призывая на помощь. Из горящей избы выскочила на крыльцо простоволосая женщина, прижимая узел с тряпьем. Маленькая девчушка, с округлившимися от страха глазами, держалась за ее юбку. Свободной рукой девочка старалась удержать белого в черных пятнах котенка. Котенок пищал истошным голосом и отчаянно царапался.

— Брось ты его, окаянного, — зло крикнула мать, но девочка, выпустив подол ее юбки, сильнее стиснула котенка — самую большую свою ценность. Перебежав двор, беглецы оказались за воротами. И вовремя: у избы рухнула крыша, разбросав далеко вокруг раскаленные угли.

— Ма-амка! — закричала девочка, падая в придорожную канаву. Женщина бросила узел, подхватила ребенка и кинулась прочь. Из канавы вылез ошалевший котенок, высоко подпрыгнул, едва не угодив под копыта промчавшейся мимо лошади и исчез в высокой траве.

А в соседнем дворе слепой старик, брошенный всеми, беспомощно топтался на месте, стучал клюкой по земле и с надрывом выкрикивал тонким голосом:

— Господи сусе! Господи сусе!

Задрав хвосты, по дорогам метались жалобно ревущие коровы, блеяли козы, хлопали крыльями гуси и неизвестно на кого лаяли перепуганные собаки. В разных концах поселка дробно постукивали пулеметы, умолкали и снова принимались яростно строчить. Заглушая все, рвались гранаты. К утру больше половины Зареченска выгорело дотла. В посветлевшем небе еще кое-где показывались багровые всполохи — то догорали последние большие избы. Во дворах и на дорогах лежали скрюченные вздувшиеся трупы лошадей и коров. В сыром утреннем воздухе стоял резкий запах гари.

Не скоро оправились зареченцы от перенесенных бед. Лет через пять поселок отстроился, а прииск стал называться Советским. Из дальних сел и деревень окрестных заводов потянулись к родным местам зареченцы. На прииске появились и новые люди, заброшенные гражданской войной. Одним из них был Иван Тимофеевич Буйный. Он пришел сюда с женой Ольгой. Пожитки супругов умещались в двух солдатских мешках. Никто не хотел верить, что Иван и Ольга — муж и жена: так они не подходили внешне друг другу. Иван — среднего роста, коренастый, суровый на вид, мужчина в годах. Ольга Дымова — молодая, тоненькая, как хворостинка, всегда задумчивая, в темных, как ночь, глазах застыло большое горе. Оба они служили в полку Уральских орлов: Иван — пулеметчиком, Ольга — медицинской сестрой. Там и узнали друг друга, там и поженились. Вместе прошли по Уралу, делили холод и голод, радости и все невзгоды. Однажды во время перехода полка Ольга Дымова почувствовала себя плохо и поняла: пришло время родить. Сказала мужу. Иван выпросил подводу и вьюжной декабрьской ночью привез жену в ближнюю деревню Петушки. Оставил Ольгу под присмотром незнакомой старухи, а сам повернул догонять полк. Промаявшись два дня, Ольга родила мальчика. В деревне узнали, что старуха Селиваниха укрывает жену красного пулеметчика — пригрозили: выгони, не то и самой будет худо. Старая женщина знала тяжелый нрав богатых деревенских мужиков, испугалась не за себя, за Ольгу: куда ее девать с малым дитем? Ночью в избу к Селиванихе пришли три мужика.

— Где укрываешь красную суку? — надвигаясь на старуху и дыша самогонным перегаром, спросил один.