Придумай что-нибудь сама

– Тетя Агнесса косвенно указала нам на камин, – задумчиво произнесла Сима. – Но, где же он, этот камин? Странное дело.

В ответ я пожала плечами.

– Видишь-ли, была комната, камин, шкатулка, но никакой подсказки, о доме улице или городе. Короче, было бы гораздо лучше, если бы сразу приснилась табличка с адресом, – усмехнулась своему желанию. – Однако стоит нам лишь попасть в ту комнату, я смогу достать шкатулку. Я ее хорошо рассмотрела и теперь узнаю сразу. На крышке изображен Амур. Такой пухленький божок с крылышками. Во сне он повернул ко мне голову и стал натягивать тетиву, готовый пустить стрелу. Я даже помню его розовые щечки…

– Это к новой любви, когда снится Амур со стрелами. Давно уже пора, – перебила меня Сима, но я заметила в ее взгляде недоверие.

– Ну, скажи, почему ты все так воспринимаешь? В этих снах, все происходило словно наяву. Я сама, вполне осознанно не просто выполняла какие-то действия, но и о чем-то думала при этом. Что и вызывает беспокойство. Надеюсь, ты не считаешь меня ненормальной?

– Соня, зачем ты разбила зеркало? – вдруг вспомнила сестра.

Я тяжело вздохнула. Если я снова начну рассказывать о встречах с Лизой, мне уже ничего не поможет. Сима окончательно убедится в том, что у меня нарушения психики.

– Считай это глупой и странной выходкой. Просто у меня сдали нервы. Это так объяснимо, после всего, что с нами произошло. Прости меня за это. Теперь я буду работать. Накоплю денег и куплю тебе новое зеркало, большое и красивое. Мы вставим его в ту же раму, и никто даже не догадается, что мы его подменили. Только это будет новое зеркало. Понимаешь, НО-ВО-Е, в которое еще никто не смотрелся и, тем более, перед которым никто не умирал. А то старинное зеркало видело и помнило слишком много из того, о чем давно уже пора забыть. Оно излучало вокруг себя свои знания и воспоминания, и нам от этого было плохо. Я это постоянно чувствовала.

В ответ на мои слова сестра тяжело вздохнула.

Заиграл марш Мендельсона. Музыка звучала из моей сумочки. Утром я выставила ее на звонок телефона. Это было неосознанное действие. Просто захотелось сменить старую мелодию, которая вызывала во мне определенные воспоминания. Хотя… кто его знает?

Номер был незнаком. Я растерянно взяла трубку.

– Алло, я вас слушаю.

– Софья Михайловна? Добрый вечер.

– Здравствуйте, – ответила я вежливо, совершенно не догадываясь, с кем я сейчас говорю.

– Вы не узнали меня, – не спрашивала, а утверждала трубка. – Это Алик. Вспомнили?

– Ну, как же, Альберт Калистратович. Как поживаете? – я расплылась в улыбке и заметила, как напряглась спина Симы. Она медленно повернулась ко мне. В ее взгляде было откровенное удивление и еще что-то совсем для меня незнакомое.

– Я приглашаю вас на прогулку, – просто сказал он. – Очень надеюсь, что вы не откажетесь. Погода хорошая, правда, уже немного поздновато, но я только сейчас освободился. Потом я вас провожу домой, – поспешно добавил он. – Соглашайтесь.

Я на минуту задумалась и приняла решение.

– Спасибо, я и не собиралась отказываться. Трудовая неделя позади и совсем не помешает расслабиться и отдохнуть.

Лицо Симы застыло, словно маска египетской царицы. Я старательно пыталась этого не замечать.

– Давайте встретимся через полчаса у памятника Пушкину. Там всегда проходят свидания, – предложил Алик, явно приободренный моим согласием. – Вам достаточно этого времени?

– Вполне, – ответила я. – До встречи.

Спрятала телефон в сумочку и посмотрела на Симу. Она сидела бледная и неподвижная.

– Ну, что сидишь? У тебя полчаса. Давай, собирайся. Альберт Калистратович назначил тебе свидание у памятника Пушкину. Надеюсь, ты еще помнишь к нему дорогу? Мы туда частенько сопливыми девчонками бегали на свидание. Надеюсь, памятник никуда не перенесли?

– А… причем здесь я? Это тебе он назначил свидание, а не мне, – голос Симы звучал глухо и непривычно.

– Здравствуйте, пожалуйста. Кто затеял с ним знакомство? У меня за весь период стройки ни разу такого желания не возникло. Да и потом… с меня достаточно Бориса. Никак не отойду от последней встречи с ним, – я слабо усмехнулась. – Не тяни время. Нехорошо будет, если он зря простоит у памятника с букетом в руках. Я к нему не собираюсь, – при этих словах я уселась на диван и решительно взяла в руки вязание.

– Соня, но он же тебе звонил. Нельзя так с ним поступать. Он взрослый и серьезный и… хороший, – растерянно добавила она.

– Вот и не поступай так с ним, – я была совершенно безжалостна. – Собирайся и выкручивайся сама, Софья Михайловна. Если сильно мучает совесть, можешь ему все рассказать, но я на твоем месте пока не торопилась бы.

– Оставляешь себе запасной аэродром? – шутливо спросила Сима уже из ванной комнаты.

– Нет. Пусть он сначала к тебе привыкнет. А то, что он о нас подумает? Я просто уверена, что ему не понравится то, как мы его разыграли, кстати, с твоей подачи, – я уткнулась в вязание, чтобы не отвлекать сестру от ответственного мероприятия по наведению красоты.

Через пятнадцать минут Сима предстала передо мной во всеоружии.