Прежде чем он поймает

«Не можем, ты права. Однако я готов настаивать на том, чтобы ты отдохнула. Я уже говорил об этом с Фредериксом. Пара его ребят будут дежурить у двери».

«Я не могу просто сидеть в номере! Он пытался меня убить!»

«И ему почти это удалось. У тебя болит голова и проблемы со слухом. Я говорю лишь о нескольких часах. Побудь здесь и отдохни. А если ты снова сядешь за документы и компьютер, я лично их сожгу».

«Как бы не так».

Эллингтон посмотрел на неё со всей искренностью, на которую был способен: «Как раз таки так. За последние несколько дней ты прошла через такое, что многим и не снилось. К тому же, ты была совершенно одна, без поддержки с моей стороны, как минимум… И я начал смотреть на тебя совершенно по-другому. Так что,… если мне придётся избавиться от всего этого дерьма, — он сказал, кивнув в сторону лежащих на столе документов, — чтобы ты была в безопасности,… я это сделаю».

Макензи потянулась вперёд и нежно его поцеловала. «Я тебя люблю», — сказала она.

«Я это знаю, — ответил Эллингтон, — и знаю, как сложно тебе в этом признаться. Поэтому хорошо, что я тоже тебя люблю».

Макензи улыбнулась ему и посмотрела на часы: «Сейчас четырнадцать сорок пять. Я отдохну до половины пятого. Большего не проси. В течение этого времени сообщай мне обо всех новостях, договорились?»

«На этот вариант я согласен, — сказал Эллингтон, а потом поцеловал её и указал на кровать. — Отдыхай. Скоро увидимся».

Они нежно посмотрели друг на друга, а потом Эллингтон подошёл к двери и вышел из номера. Когда он закрывал дверь, Макензи увидела две патрульные машины, припаркованные нос к носу напротив мотеля. Очевидно, их прислали, чтобы присматривать за ней.

Макензи почувствовала себя ребёнком, но после того, что она недавно пережила, она понимала, что так было необходимо.

Кроме того,… Эллингтон был прав. Ей нужен был отдых. Если говорить откровенно, ей не помешал бы осмотр врача. Тяжесть мигрени её немного пугала, и она до сих пор не совсем понимала, что чуть не умерла.

«Отдых, — подумала она, — это не проблема,… но чёрта с два я сейчас усну…».

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Макензи легла в постель в 14:47, но уже в 14:50 знала, что на сон не стоит и рассчитывать. И всё же было приятно просто лежать. Тело расслабилось, и она чувствовала, как уровень адреналина снижается. Звон в ушах стал тише, а потом прекратился. Макензи легла головой там, где обычно располагаются ноги, чтобы находиться как можно дальше от дырки в матрасе, оставленной пулей, которая чуть не лишила её жизни.

Макензи на повторе прокручивала то, что с ней произошло. Она видела мужчину, который слегка присел на край матраса. Видимо, он приставил дуло пистолета к её голове только тогда, когда она проснулась. Макензи решила, что её неожиданное пробуждение отвлекло его, и у неё появились полсекунды, чтобы спасти себе жизнь.

На нём была та же карнавальная маска, о которой упоминали бродяги в Омахе. Макензи также вспомнила их слова о том, что своим видом и знанием местности убийца походил на бродягу.

«Возможно, он просто изучил территорию, — подумала Макензи. — Если он убивает людей, когда-то живших в одном доме, тогда он обязан был узнать о жизни своих жертв. Но один вопрос остаётся открытым: почему он ушёл в тень после убийства отца? Имеет ли эта пауза какое-то значение, или она случайна?

Зачем он убил этих людей? Могли ли они его как-то обидеть, когда он жил с ними под одной крышей? Или произошло что-то, за что он теперь мстит?»

Она знала о нём слишком мало, чтобы собрать все кусочки в единую картину, особенно когда голова раскалывалась от боли, а звон в ушах то пропадал, то снова появлялся. Макензи переключила внимание на другой вопрос, который уже давно не давал ей покоя, — визитную карточку, оставленную во рту Ванды Янг.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, АГЕНТ УАЙТ.

Домой.

Было странно, что убийца выбрал именно это слово. Макензи никогда не тосковала по Белтону. Более того, она ненавидела все мысли о нём, и ей было неприятно возвращаться сюда даже ради расследования.

Может, таким поэтичным образом убийца говорил о Белтоне, как и о своём доме тоже. Намекал ли он на то, что был родом отсюда, пытаясь помочь им собрать картину воедино?

«Но его запах. Нет,… он не местный житель. Этого не может быть. От него пахло, как от бездомного. Если бы он жил на улицах Белтона, то его бы все знали, или знали бы всё о его жизни».

Завибрировал лежащий рядом телефон — пришло СМС от Эллингтона: «Нашли пистолет в лесу в четверти мили от мотеля. Отпечатков нет, но из него недавно произвели выстрел. Видимо, он избавился от оружия и где-то прячется. Его пока ищут».

«Он убил администратора, — подумала Макензи. — Собирался убить меня. У него должен был быть план на случай неудачи… Место, где он бы мог спрятаться».

Макензи задумалась, вспомнив, что в Белтоне, как и в Элм-Бранч, было несколько старых заброшенных зданий, где бы он мог укрыться на время. Белтон — это, по сути, поля и леса. Скорее всего, он скрывался в лесу. А если это так, то им понадобятся поисковые собаки.

«Я что-то упускаю, — подумала она. — Что-то явное…»