Прежде чем он поймает

«Говорит, что в порядке. Она просто… Я не знаю. Думаю, она не живёт, а существует. Послушай, удели мне десять-пятнадцать минут своего времени. Если нужно, я могу подождать, пока не закончится твоя смена».

Стефани вздохнула и огляделась. «Не стоит, — нахмурившись, ответила она. — Сейчас клиентов мало. Все приходят к десяти. Я могу уделить тебе немного времени».

«Мы можем поговорить где-нибудь в другом месте?»

«Конечно, — Стефани облокотилась о барную стойку и свистнула. — Эй, Гэри! Это моя сестра. Я плачу за её выпивку, и сейчас мы поднимемся наверх, чтобы поболтать. Я вернусь через пятнадцать минут».

«Твоя сестра? — спросил бармен. — Я так понимаю, работа ей не нужна?»

Стефани отрицательно махнула головой и рассмеялась: «Нет, у неё другие планы на жизнь».

«Идите, — сказал он, — но не задерживайтесь».

«Ты его слышала, — сказала Стефани. — Пошли».

Стефани повела её прочь от бара. Это было невероятно: она увиделась с сестрой и сейчас шла за кулисы стриптиз клуба. Стефани провела её к двери, ведущей из большого зала, в котором заиграла песня Duran Duran, а на сцену вышла новая группа танцовщиц. Стефани открыла дверь в конце зала и провела Макензи вверх по короткой лестнице, наверху которой она открыла другую дверь и завела сестру в комнату, которую Макензи приняла за гримёрку. Вдоль кирпичной стены располагались туалетные столики и зеркала, верхний край которых обрамляли яркие флуоресцентные лампы. На вешалке в конце комнаты на крючках висело несколько вызывающих нарядов.

«По идее я должна на тебя злиться, — сказала Стефани, — потому что прямым текстом попросила оставить меня в покое».

«Ты права, и я бы с радостью, — признала Макензи, — но расследование дошло до той точки, когда я вынуждена была встретиться с тобой, чтобы отработать потенциальную зацепку; ты для меня источник информации. Мне нужно быть профессионалом и перестать видеть в тебе родную сестру. Если потенциальный свидетель начинает выпендриваться и не хочет говорить со мной по телефону, я обычно приезжаю, чтобы увидеться с ним лично».

«Ну ладно… Тревор Блэк. Что ты хочешь знать?»

«Ты с ним встречалась?» — спросила Макензи.

«Какое-то время. Поначалу это был только секс, но потом у нас завязались серьёзные отношения… Мы ночевали друг у друга, ходили на свидания и тому подобное. Мы оба понимали, к чему всё ведёт, обеим это не было нужно, и мы разбежались».

«Что ты о нём знаешь? Чем он занимается?»

«Я даже не знаю, что ответить».

«Не хочу спрашивать,… но ты же знаешь, что он погиб?»

«Да. Погиб при пожаре в Калифорнии. И всё же… если ты хочешь под него копать, то тебе нужно поговорить с его друзьями».

«Мне он не интересен, — сказала Макензи. — Ты знаешь его друзей с подпорченной репутацией?»

«Я мало знакома с его друзьями».

«Ну, тогда всё. Не бери в голову. Сейчас меня больше заботит вот что».

Макензи рассказал ей всё, что поведал ей Питерсон о странной связи Тревора Блэка с одним из недавно убитых бродяг. Стефани была искренне шокирована услышанным, и Макензи видела, что та пытается мысленно собрать все факты в единую картину.

«Думаешь, это была лишь странная случайность?» — спросила Стефани.

«Если я чему и научилась за время работы, так это тому, что нужно изучать всё, даже случайности. Сейчас, когда Тревор мёртв, нам это сделать сложнее. Именно поэтому я здесь. Мне нужно знать, был ли он связан с чем-нибудь, что бы связывало его с убийцей, который помешан на бродягах… и, скорее всего, также причастен к смерти отца».

Стефани вздохнула и сняла халат с вешалки, чтобы накинуть на себя: «Когда мы встречались, он занимался торговлей автозапчастями через интернет. Можно сказать, это был его маленький бизнес. Насколько мне известно, всё было законно. Однако я знаю, что у него то ещё прошлое: по молодости были приводы за наркотики и незаконное проникновение в дом».

«Ты не можешь сказать ничего конкретнее?»

«Нет. Я по взгляду поняла, что ты думаешь. Да, он не был образцовым гражданином. По правде говоря, он был настоящим раздолбаем, но нам было весело вместе, и он всегда хорошо ко мне относился».

«И никак я на тебя не смотрела».

«Смотрела. С той самой секунды, как я увидела тебя в баре, ты выглядишь так, словно вот-вот сгоришь от стыда. Прости, если тебе некомфортно в этом окружении. Извини, если ты чувствуешь себя уютнее в вонючем отстойнике, что зовётся Вашингтоном».

«Зачем ты снова начинаешь? Прошу прощения, что пришлось задать тебе пару вопросов о неудачнике, с которым ты когда-то спала, но этого от меня требовала работа».

«Ну, и возвращайся тогда на работу в Омаху, потому что наш разговор окончен, — сказала Стефани. — Боже,… почему ты не можешь отпустить и жить дальше?»

«Знаешь, у меня работа такая, Стеф».

«Хватит прикрываться работой. А что тогда было в школе и колледже? Ты всегда была помешана на этом деле. Тебя, как и маму, съедает чувство вины. В отличие от вас двоих я не позволю трагедии одной ночи, случившейся почти двадцать лет назад, разрушить мою жизнь».