Превыше Магии

Эли заявила, что она не привыкла и не может сидеть без дела и пыталась помогать Уме по хозяйству. Но я купил ей бумагу, кисти, краски, сделал деревянную скамеечку и мольберт, уговорил заняться рисованием и продавать свои рисунки. Ее потрясло, что местные гномы действительно готовы платить за них деньги. Правда, покупать они предпочитали все-таки не комиксы, а собственные портреты, поражаясь мастерству художницы и удивительному сходству портрета с оригиналом, где была видна самая суть характера позировавшего. Даже образовалась небольшая очередь заказчиков на эти портреты, в одночасье ставшие модным атрибутом гномьих жилищ. Это удивило даже меня, ведь гномы и в самом деле излишне прагматичны, скупы и деньги обычно тратят только на самое необходимое. Но, видать, тщеславное желание и самому любоваться собственным изображением, и оставить о себе память наследникам, заставляло их раскошелиться.

Работала Эли на Улице, не желая пускать в наше тесное жилище посторонних. Расположившись на мостовой, у стены рядом с нашей дверью, на скамеечке, она начинала вдохновенно творить, не замечая ни времени, ни того, что творится вокруг. Первое время она собирала около себя толпы любопытных. Но потом все как-то пообвыкли, и только случайные прохожие иногда задерживались понаблюдать за этим действом.

А я тем временем, как и обещал Повелителю Тору, регулярно очищал воду в резервуарах, которая поступала из горячих гейзеров и из подгорной реки. Осаждаемых мною токсических примесей день ото дня в воде становилось все меньше.

Я ежедневно выходил на поверхность. И чтобы восстановить затраченную магию, и чтобы выполнить задание Повелителя. Надо было найти подходящее место для посевов, и обучить шесть прикрепленных ко мне гномов — трех женщин и трех мужчин, выращивать эти растения так, чтобы они, потом, справлялись без меня и магии. Это оказалось не так-то просто.

Нужна была горизонтальная терраса, чтобы плодородный слой почвы не смывался дождем. Место для посевов должно быть солнечным, но закрытым от ветров. И я, обойдя ближайшую округу, такое место нашел. Для начала, экипированные в солнцезащитную одежду, смешные широкополые шляпы, перчатки и темные очки, гномы под моим руководством лазали по горам, соскребали с камней и выковыривали из каменных щелей плодородный налет почвы. Одновременно, я учил их самостоятельно производить перегной из органических отходов жизнедеятельности.

Сформировав маленькое посевное поле, мы засеяли его семенами. В суровых условиях гор, без помощи магии, всходы росли очень медленно. Но эта задержка по большому счету была мне на руку, и давала время на выполнение поставленной перед собой задачи — в тайне от гномов, разобраться в устройстве их артефактов и понять, как они работают.

Что-то неуловимо менялось в моем поведении. Занятый делами днем, я с нетерпением ждал наступления вечера и радовался, что меня ждет моя Малышка. Предвкушая желанную встречу, хотелось скорее закончить дела и встретиться с любимой. Я не замечал ни давления на психику толщи гор, ни недостатка магии, ни убогости нашего жилища, ни скудности пищевого рациона. Но я особенно не тревожился об этом, успокаивало меня то, что такие же изменения я отмечал и у Хоркиса.

Вечером мы, вчетвером, собирались вместе за ужином на крошечной кухоньке и рассказывали друг другу, как прошел день каждого из нас. Весело шутили делясь впечатлениями, подначивали друг друга, смеялись, а потом расходились парами по комнатам.

В присутствии Эли радость наполняла мое сердце, умиротворение поселялось в душе, сокрушительное физиологическое влечение приносило бездну физического наслаждения. Такой внутренней гармонии с самим собой я, пожалуй, еще никогда не ощущал. И это, несмотря на вынужденное длительное пребывание в некомфортных условиях ограничения Силы, вдали от родного Леса. Но здравый смысл подсказывал, что все же, пора заканчивать здесь дела и возвращаться домой.

Я уже не мог представить себе жизнь без Эли. Она слишком дорога для меня, чтобы я отказался от нее и позволил остаться в Гномьих Горах. Она нужна мне, и ей необходимо понять, что ее новое место жительства там, где мой дом. Возможно, это эгоистично, но я уверен, она и сама не будет об этом жалеть. Что здесь ее держит? Яркие воспоминания? Круг общения? Близкие? Пожалуй, только привычная обстановка. Но мне не хотелось бы заставлять ее принимать это решение под моим давлением. Хотелось, чтобы она сама пришла к этой мысли.

— Малышка моя, ты уйдешь отсюда со мной в Эльфийский Лес? — спросил я ее в один из вечеров, после умопомрачительной близости, и от волнения затаил дыхание, в ожидании ответа.