Преступление и наказание

This house was let out in tiny tenements and was inhabited by working people of all kinds--tailors, locksmiths, cooks, Germans of sorts, girls picking up a living as best they could, petty clerks, etc.	Этот дом стоял весь в мелких квартирах и заселен был всякими промышленниками -портными, слесарями, кухарками, разными немцами, девицами, живущими от себя, мелким чиновничеством и проч.
There was a continual coming and going through the two gates and in the two courtyards of the house.	Входящие и выходящие так и шмыгали под обоими воротами и на обоих дворах дома.
Three or four door-keepers were employed on the building.	Тут служили три или четыре дворника.
The young man was very glad to meet none of them, and at once slipped unnoticed through the door on the right, and up the staircase.	Молодой человек был очень доволен, не встретив ни которого из них, и неприметно проскользнул сейчас же из ворот направо на лестницу.
It was a back staircase, dark and narrow, but he was familiar with it already, and knew his way, and he liked all these surroundings: in such darkness even the most inquisitive eyes were not to be dreaded.	Лестница была темная и узкая, "черная", но он все уже это знал и изучил, и ему вся эта обстановка нравилась: в такой темноте даже и любопытный взгляд был неопасен.
"If I am so scared now, what would it be if it somehow came to pass that I were really going to do it?" he could not help asking himself as he reached the fourth storey.	"Если о сю пору я так боюсь, что же было бы, если б и действительно как-нибудь случилось до самого дела дойти?.." - подумал он невольно, проходя в четвертый этаж.
There his progress was barred by some porters who were engaged in moving furniture out of a flat.	Здесь загородили ему дорогу отставные солдаты-носильщики, выносившие из одной квартиры мебель.
He knew that the flat had been occupied by a German clerk in the civil service, and his family.	Он уже прежде знал, что в этой квартире жил один семейный немец, чиновник:
This German was moving out then, and so the fourth floor on this staircase would be untenanted except by the old woman.	"Стало быть, этот немец теперь выезжает, и, стало быть, в четвертом этаже, по этой лестнице и на этой площадке, остается, на некоторое время, только одна старухина квартира занятая.
"That's a good thing anyway," he thought to himself, as he rang the bell of the old woman's flat.	Это хорошо... на всякой случай..." - подумал он опять и позвонил в старухину квартиру.
The bell gave a faint tinkle as though it were made of tin and not of copper.	Звонок брякнул слабо, как будто был сделан из жести, а не из меди.
The little flats in such houses always have bells that ring like that.	В подобных мелких квартирах таких домов почти все такие звонки.
He had forgotten the note of that bell, and now its peculiar tinkle seemed to remind him of something and to bring it clearly before him....	Он уже забыл звон этого колокольчика, и теперь этот особенный звон как будто вдруг ему что-то напомнил и ясно представил...
He started, his nerves were terribly overstrained by now.	Он так и вздрогнул, слишком уж ослабели нервы на этот раз.
In a little while, the door was opened a tiny crack: the old woman eyed her visitor with evident distrust through the crack, and nothing could be seen but her little eyes, glittering in the darkness.	Немного спустя дверь приотворилась на крошечную щелочку: жилица оглядывала из щели пришедшего с видимым недоверием, и только виднелись ее сверкавшие из темноты глазки.