Present simple

– Это же глупо, Тань. Глупо сейчас говорить об этом.

– Нет, Инга, не глупо. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь тебе высказать все, что чувствовала эти годы. Когда в груди горела обида, которая отравляла меня же. Мне было больно, потому что я всегда считала тебя самым близким человеком. А после не могла понять, почему ты так поступила со мной. Искала тебе оправдания. Сама придумывала их, забывая о том, что порой не стоит оправдывать чьи-то поступки. Мы люди. Все люди. И давно надо было признать, что порой поступки не имеют серьезной мотивации. Порой люди гадят только потому, что это необходимость. Как в шутке – сделай другим гадость, себе, любимой, в радость.

– Я могу попытаться тебя развязать, – вдруг сказала Инга. – Я не в таком положении, как ты. Меня вообще, по идее, бросили подыхать. Избили и бросили, как дворовую шавку какую-то. За ногу на цепь и к батарее. Но я могу попытаться до тебя дотянуться.

– И ты все это время молчала, блин? – гнев вспыхнул моментально. – Тянись, давай!

Секунды превратились в часы. Я напряженно вслушивалась в шорохи и тихие стоны. Понимала, что Инге сейчас больно, тяжело. И страшно.

Страх пропитал собой воздух, проникая даже в самые темные уголки помещения и самые дальние, потаенные, скрытые от всех, участки души. Наверное, мне никогда в жизни не было так страшно, как сейчас. Казалось, что вот-вот скрипнет и отворится дверь, войдет Саша и поймет, что мы задумали. А после убьет нас, лишь бы не мешались под ногами.

Наконец, моей руки коснулись ледяные пальцы. От неожиданности я вздрогнула. Инга действовала несмело. А может дело было в том, что и ей сейчас не сладко. Я слышала ее рваное дыхание, которое с тихим свистом вырывалось сквозь плотно сжатые зубы.

Грубая веревка, которая стягивала мое запястье, на миг обожгла кожу, а после ослабла. Не веря своему счастью, я пошевелила рукой.

– Дальше сама, сможешь? – прошептала Инга. – Я не дотянусь, и так едва с этой справилась.

– Сможешь, – азартно прошептала я в ответ, пытаясь освободить шею. – До ног дотянешься?

Инга промолчала, но судя по ее пыхтению, она решила попытаться. Когда ее холодные пальцы коснулись моей щиколотки, я чуть не взвизгнула от радости. Стараясь не обращать внимания на боль, я принялась ощупывать веревку, которая, словно змея, опутала мою шею. Найдя узел, вцепилась в него пальцами, будто тот был моим спасательным кругом. Дергала его, пытаясь найти за что потянуть, чтобы развязать.

– Ну что там? – напряженно спросила Инга. – Есть, я справилась.

– Пока ничего. Не могу понять, за что дернуть, – ответила я, чувствуя, как внутри меня поднимается паника. – Чёрт! Что вообще за хрень в моей жизни происходит? Трупы, убийства…

– Чем не сюжет для романа?

– Вот выберусь отсюда, и обязательно напишу! Честно-честно! – пообещала я, наконец чувствуя, как и эта веревка ослабла. – И у меня есть!

Руку и ногу я освободила не так быстро, как хотелось бы. Мне приходилось изворачиваться, и делать небольшие передышки. Мышцы болели, а в конечностях я чувствовала покалывание, какое бывает после долгого лежания в одной позе. Когда наконец справилась, я осторожно опустила ноги на пол. Встала и держась руками за кровать, сделала несколько неуверенных шагов.

Недавняя травма давала о себе знать. Ногу простреливала боль, отдающая также в поясницу и в ребра. Я то и дело сильнее сжимала зубы и часто моргала, чтобы убрать с глаз непрошенные слезы.

И хотя больше всего на свете мне хотелось лечь и не вставать, пока не восстановятся силы, я заставляла себя делать еще один шаг, и еще… Немаловажную роль играл адреналин. Он притуплял чувство боли, хотя и на настолько сильно, как я хотела.

– Здесь есть что-нибудь тяжелое? – спросила я у Инги. – Ты давно вообще тут?

– Дольше тебя. Он забрал меня из дома, когда я паковала чемодан. Надеялась свалить отсюда. К тете своей, она в Подмосковье живет, в дачном домике на территории пансионата. Там бы пересидела. И там уж точно никто не стал бы искать.

– И что-то вдруг пошло не так, – грустно улыбнулась я.

– Я уже позвонила Галине Петровне даже, договорилась… И тут звонок в дверь. Делать нечего, пришлось открывать.

– Ты просто непроходимая тупица, – покачала головой я, тут же касаясь пальцами шеи. – Могла бы не открывать, и ищи тебя, свищи. Ну мало ли, вдруг ты уже уехала?

– Нет, Тань. Когда он пришел, я поняла, что смысла бегать просто нет. Он наверняка следил за мной. Сто процентов знал, что я дома, – не согласилась Инга.

– Погоди, – я замерла, так и не сделав еще один шаг. – Повтори, пожалуйста!

– Следил… – начала было девушка, но я перебила ее.

– Повтори, как зовут тётю?

– Галина Петровна. А что? – тут же задала Инга встречный вопрос.

– Галина Петровна, которая живет в небольшом домике, который находится на территории пансионата… Пансионата, которым владеет Вадим? – я не могла поверить, прокручивая в памяти события, которые произошли не так давно, всего каких-то полгода назад.