Present simple

Это не мое призвание. Во мне кипят чувства, бурлят, словно в жерле вулкана. И их невозможно так просто взять и остудить. Снежная Королева – не мое. Сейчас я понимала точно, что внутри все противилось этому.

И сейчас, как никогда, мне хотелось жить. Дышать, чувствовать, осязать… Ходить на любимую работу, засыпать и просыпаться рядом с любимым мужчиной, а не одной, в холодной постели. И мне хотелось всех вокруг наполнить светом, который у меня внутри.

Только сейчас я поняла, что любить – это не забирать все себе. Любить – это делиться собой, своими чувствами, своей радостью и переживаниями. Любить – это жить.

И никак иначе.

Глава 12

– Ты уже решила, где хочешь побывать? – спросил Вадим, когда я перебралась на пассажирское сидение и, наконец-то, дожевала свой хот-дог.

– Да пофиг, если честно. Лишь бы уехать куда-то, да подальше. Хотя бы на время, – улыбнулась я.

– Хорошо, тогда я отвезу тебя в такое место, где ты еще ни разу не бывала, – кивнул он, заводя мотор.

– Только надо найти какой-нибудь отель, чтобы принять душ и отдохнуть перед длинной дорогой, – добавила я, понимая, что мужчине будет тяжело выдерживать бешеный ритм за рулем. – Как бы ты не хорохорился, а спать все же надо, и не только мне.

– Ближайший нормальный отель, где вкусно кормят, и чисто в номерах, километрах в двухстах. Конечно, это не пятизвездочный, и даже не трехзвездочный, но в дороге и такой сойдет, – сверился с навигатором Вадим. – Там точно будет душ и плотные шторы, чтобы дневной свет не мешал спокойному сну.

– Ты уже бывал там? – поинтересовалась я.

– Бывает, что мне приходится мотаться по городам, а самолеты я не очень люблю. Не чувствую в себе уверенности, находясь в замкнутом пространстве на высоте в несколько тысяч километров над землей. Поэтому, если это не перелет на другой континент, и не срочное дело, я еду на автомобиле, – удовлетворил он мое любопытство.

– Это хорошо… – задумчиво протянула я, и тут же поспешила поправиться. – Не в том смысле, хорошо, что летать не любишь, а в том, что я тоже люблю больше путешествовать на автомобиле.

– Почему? – спросил Вадим. – Если не секрет, конечно!

– Это особое чувство, – пожала плечами я. – Знаешь, ты просто смотришь на окружающую тебя местность, на россыпь звезд на небе или пушистые облака, которые плывут. И думаешь, много думаешь. В основном, ни о чем. Хотя нередко проскальзывают мысли, которые давно не дают покоя. Только в суете городской жизни у тебя нет времени остановиться, чтобы додумать их, и ты их прячешь. Запихиваешь подальше, дав себе обещание, что обязательно вернешься к ним когда-нибудь, когда настанет время. Только времени все нет, и нет. И мысли эти, которые давным-давно можно было бы оставить в прошлом, напоминают о себе. Незавершенность.

Я умолкла, вглядываясь в окно, где снова стеной стоял лес, и лишь где-то впереди, едва подсвечивая ночные облака, мерцал полумесяц.

– Незавершенность – это самое ужасное, что может произойти с человеком, ты знал об этом? – вдруг спросила я, поворачиваясь к мужчине.

– Никогда не думал, если честно. Всегда считал, что самое ужасное – это смерть. А пока ты жив, все можно исправить.

– Смерть… Все мы там рано или поздно окажемся. Все с этим столкнемся. Конечно, хотелось бы подольше пожить, но это, увы, неизбежное явление для всего человечества. А незавершенность хуже хотя бы тем, что ты и точку не можешь поставить, и не можешь завершить, – выдвинула я свою теорию. – И сам бы рад со всем распрощаться, да что-то мешает. И начинается цикличность. Пытаешься, проваливаешься, и снова на старте, чтобы вновь пытаться. И нет покоя. Как у меня сейчас: я пытаюсь что-то узнать, чтобы собрать в голове всю картинку, но несколько кусочков все равно безвозвратно потеряны. И это морально уничтожает. Выворачивает наизнанку душу, постоянно тревожит сердце. А ведь от меня не зависит ничего. Я ничего не могу сделать, чтобы как-то повлиять на этот цикл. И это бессилие еще больше заставляет меня думать обо всем. Выматывает, знаешь ли!

– Расслабься. И дай своему мозгу хотя бы небольшую передышку, – посоветовал Вадим. – А после, мы вместе попытаемся собрать картинку, и отыскать затерявшиеся кусочки.

– У нас все получится?

– У нас все получится!

Я вновь отвернулась к окну и поплотнее закуталась в плед.

К отелю мы подъехали лишь под утро. Уставшие, сонные, но довольные собой и ночной поездкой. Улыбчивая администратор выдала нам ключи, проводив нас напоследок ехидным взглядом. Интересно, о чем она подумала?

В номере было чисто и уютно. Пахло сухостоем и средствами для уборки. Двуспальная кровать была застелена чистым накрахмаленным постельным бельем и укрыта сверху покрывалом, на котором двумя аккуратными стопками лежали полотенца.

Побродив по небольшой комнатке, я обратила внимание на электрический чайник, стоящий на угловом столике. Рядом с ним, на подносе, стояли две кружки, лежали пакетики растворимого кофе и пакетики с сахаром.

– Кто первый в душ? – спросила я, когда Вадим зашел в номер, неся с собой сумку, которую забрал из багажника автомобиля.