Премьера без репетиций

– Догоните младшего, – распорядился он. Чеслав быстро пошел по тропе за Владеком.

Как только он скрылся в кустах, Кравец наклонился и, распахнув ворог мундира на полковнике, начал судорожно шарить рукой по телу. Наконец нащупал, что искал, сильно рванул. Тонкие звенья золотой цепочки лопнули. Он, не глядя, запихал медальон за пазуху, развернулся и почти побежал в глубь болота. Благо эти места он знал неплохо.

…Владислав кинулся к отцу, припал к груди и застонал:

– Нет… нет… не верю…

Чеслав взял его за плечи, поднял.

– Уходить надо, – сказал он.

– А-а, да-да… надо. – Молодой пан взял себя в руки: он наклонился над телом отца, снял пояс с вшитыми драгоценностями. Пытался еще что-то найти.

– Скорей, Владислав, скорее, – торопил его Чеслав.

– Момент. Тут должен быть еще… Очень ценная вещь. Самая ценная… – обшаривая тело, Владек по вернул его на бок. Вдруг глаза его широко раскрылись. Он увидел ножевую рану под лопаткой.

– Кто?! – выдавил он сквозь зубы.

Чеслав побледнел.

– Пся крев! То он! Кравец! Пан засипел. Он говорит, кончается, зови Владека. Я побежал, а он…

– Ты знаешь, что он унес? – Владислав вскочил и вцепился в Чеслава. – Знаешь?

– Все вроде здесь… – отмахнулся Чеслав, показывая на ранец с бумагами.

– А-а… – простонал Владек, – бумажки, эти бумажки!. Там же будущее мое было… За ним, скорее!

Владек рванулся было в кусты. Чеслав поймал его за руку.

– Куда! – грубо прикрикнул он. – Куда? Ты что, не слышишь? Собаки заливаются. Надо уходить!

Владек сел на землю и разрыдался. Чеслав оттащил тело полковника в сторону и спихнул в трясину.

Потом он подошел к Владеку, немного помолчал, слушая всхлипывания, и тронул за плечо своего нового хозяина.

– Уже ничего нельзя сделать. Пошли. Сейчас главное – выжить.

Владек с трудом встал. Посмотрел в сторону зарослей, где, очевидно, скрылся Кравец с медальоном, и тихо сказал:

– Я найду. Мне отец завещал. Я найду. Чего бы мне это ни стоило.

Потом, повернувшись, зашагал вслед за Чеславом…

16.10. Болота

Да, НКВД красиво повернуло дело. Столько времени Барковский водил их за нос. И вот за пару часов от группы осталось одно воспоминание. И то только у ограниченного круга лиц.

Сам пулковник небось уже в трясине… А у Кравца настроение было прекрасным. В какой-то степени он даже был благодарен энкавэдистам за все случившееся. Как иначе можно было бы найти свою мечту.

Кравец был опытным жандармом. Он умел не только ловить, но и прятаться. Поэтому он не пошел к границе, она была перекрыта – это вне всякого сомнения, а направился в противоположную сторону. Прежде всего, как он себе наметил, надо было уйти из района действия русских частей. Затем отсидеться. Возможно вернуться на остров. Там еще достаточно пищи и воды для одного человека. И лишь потом, когда все уляжется, перебираться за кордон. Единственное, что не нравилось Кравцу в этом прекрасном плане, необходимость возвращаться к Живуни. Не лежало сердце к этой дороге. Но лучшего варианта не было. Там начиналась единственная тропа по болоту, которую он хорошо знал.

Дело было сделано, но он держал себя в руках. Как часто бывает на скачках: идет жеребец всю дистанцию прекрасно. Но вдруг на последнем круге, за несколько метров до финиша, враз теряет все: и победу, и награды, и почести, и славу. Оступился. Он, Кравец, оступиться не должен. На это он теперь не имеет права. Предельная собранность, верх осторожности.

Кравец все рассчитал. И только тайна жгла ему душу. Он пытался избавиться от неодолимого желания тут же остановиться, раскрыть медальон и узнать секрет несметного богатства. Желание он подавлял. Сейчас торопиться некуда, можно все сделать в спокойной обстановке. Сейчас надо идти и идти.

Наконец поворот к Живуни. Еще несколько километров по суше, потом час-полтора по болоту, и он в безопасности. Хотя вряд ли он успеет добраться засветло. Нужно будет на ночь берлогу соорудить.

На ночь! Это до завтрашнего утра так и не станет ясно, обладателем каких несметных сокровищ он стал? Кравцу сделалось не по себе. Езус Мария, какая изощренная пытка!

Тайна засветилась тусклым золотым цветом, который постепенно поглощал опыт, осторожность и чувство опасности.

Кравец прошел еще с километр. Потом понял, что дальше идти не сможет, пока не узнает, в чем секрет медальона.

Он огляделся. Вдали виднелась небольшая полянка. С двух сторон ее, словно стенкой, ограждал молодой орешник. Место показалось ему подходящим, и он направился туда.

Весь день по небу плыли мрачные холодные облака. Но вот, перед закатом, серое покрывало вдруг разошлось на горизонте. И на землю из-под навеса туч глянуло усталое желто-красное солнце.

Но Кравец уже ничего не замечал. Он даже забыл об обычной своей осторожности. Выйдя на поляну, не осмотрелся, не прислушался, а сразу остановился на месте, где было побольше света. Бросил на траву карабин, достал медальон.

Это украшение само по себе стоило неплохих денег. Но то были жалкие гроши по сравнению с тем, о чем мечтал Кравец.