Прекрасное далеко

– Ничего не выдумки. – Немного обиделась на ее слова Гайка, но быстро простила неосведомленную дуру и начала объяснять. – Когда оружие попадает к еретикам в руки, то они проводят над ним ритуалы и рисуют на нем знаки, чтобы оно верно и долго служило. Потому что в Очке Ужаса физика пространства настолько сильно изменена, что на каждый предмет накладывается эффект энтропии, как с батареями. Только в обратно порядке – все разрушается за несколько лет. Так вот, чтобы этого не происходило, то еретики проводят кровавые ритуалы – молятся своему Темному Богу, которому поклялись служить, чтобы он держал их оружие в нормальном состоянии. И знаки соответствующие наносят, чтобы оружие и техника как бы с варпом связь все время держала. Вот только это ни хрена не помогает – техника все равно ломается. А чтобы мы могли пользоваться этим оружием, то его надо сперва очистить от скверны Хаоса и знаки все стереть, а то как ломалось, так и продолжит ломаться – отпечаток-то бывшего хозяина на нем остался.

– А как быть с нашим оружием и техникой? – задала вопрос Катя, на который давным-давно придумала ответ и теперь хотела услышать версию Гайки. – Оно тоже несет на себе отпечаток Омниссии?

– Насчет Омниссии – не знаю, но своего владельца – точно. Если гвардеец любит свой лазган, вовремя его чистит и даже дал ему имя, то, как правило, проблем с ним не бывает. А вот кто использует его просто как оружие, то он оружием и остается – души в нем нет. Также и в технике, но там пилоты и танкисты более суеверны. Меня, собственно, танк и спас, когда тот пьяный полудурок на сиденье плюхнулся и ключ в замке повернул. Стартер сначала кхекнул и потом начал вхолостую крутиться – втягивающее реле не сработало. И мне этого хватило, чтобы провод прямо с «мясом» оторвать. Потом, конечно, все исправила, даже лучше стало. – Гайка задумалась. – Сегодня Ротман пять новых машин в полк пригнал, одна из которых нестандартная – ее Гордон себе забрал. А он, все это знают, с духами разговаривать умеет. Подойдет, постоит, руку к броне приложив, пошепчет что-то себе под нос, а потом говорит, что причина поломки в том-то и в том-то. Хорошо с ним и голову ломать не надо.

– Может быть он псайкер? – осторожно спросила Катя. – Просто скрывает это?

– Не, его комиссар проверял – никакой он не псайкер. – Отмахнулась Гайка. – Обычный нормальный мужик.

Ну да, ну да, так я и поверила. Псион он, это точно. Такой же как я, только по технической линии. Шлет запрос в ноосферу, получает ответ и озвучивает его, все просто. Так что сказки мне тут рассказывать не надо. Однако, вера тоже многое значит и просто так от нее отмахиваться нельзя. Катя знает, что найти причину поломки бывает ой как нелегко. Потому что один и тот же «симптом» означает множество «диагнозов» и какой из них правильный ведает только Омниссия. Ну, или такой вот псион как Гордон или она. Научилась к 18 годам.

– Да хватит его уже тереть! – вдруг возмутилась Бриджит. – Давай я программу активирую и пойдем уже отсюда в столовую – жрать чего-то охота, да и время ужина уже подходит.

– Мы вместе с гвардией ужинаем? – удивилась Катя.

– Ну да, у нас там отдельный столик. Да и никто для нас специально готовить не станет.

– Стоит мне уйти, как Мастер придет и проверит мою работу. А раз меня не окажется на месте, то я схлопочу дополнительное наказание.

– Так мы ему сейчас напомним. – Гайка потянулась к передатчику, чтобы связаться с главным, однако тот сам появился как черт из табакерки.

– О чем ты мне напомнишь? – спросил Мастер, входя в цех, – что должна была провести диагностику Бэ-первого? – он указал на стоящего в углу сервитора, который больше походил на робота, но с человеческой головой. Катя просто протерла ему башку, потому что на ее команды он не реагировал – стоял как истукан. – Но вместо этого ты уже почти полчаса болтаешь с новенькой, ничего при этом не делая? Бриджит, я ведь легко могу поставить тебя на ее место. Или назначить отработку вам обоим, но так, чтобы вы языками не пересекались.

– Мастер, я виновата, да. – В голосе не слышно ни грамма сожаления, только веселье. – Однако время подходит к ужину, так позвольте я займусь им после еды?