Преемственность

Неожиданно он вспомнил прекрасное личико Линайи и ее слезы на площади, то как она на него смотрела, как собственнически сжимал ее руку Генри. Руки сами потянулись к карманам в попытке найти последний символ утраченной любви, но тщетно — браслета не было. Уильям хотел разрыдаться, комок подступал к горлу, но вспомнив, что он не один, силой подавил его.

Граф холодно посмотрел на потерявшего все Уильяма. Йева переминалась с ноги на ногу; она поняла, что искал в карманах мужчина. Браслет лежал в комнате, и нужно было вернуть его хозяину, как только представится возможность. Него же молчал и наблюдал за всем этим лишь с небольшой грустью умудренного долгой жизнью вампира.

— Ты очень изможден, — наконец нарушил минутную тишину граф. — Твои раны не затягиваются, а боль терзает тело. Ты слаб даже для вампира, не то что для старшего. Когда ты в последний раз пил человека?

Уильям вздрогнул при последних словах графа, встретился с ним взглядом и с отвращением прошептал:

— Никогда…

— Как? — изумился граф. — Ты за почти две недели не выпил ни разу человека?

Уильям отрицательно покачал головой.

— Зверя?

Последовал тот же ответ.

Обычно холодный и сдержанный граф уже во второй раз дал своим чувствам волю и с неприкрытым удивлением смотрел на Уильяма.

— Как ты мог за все время никого не выпить?

— На второй день после укуса мне дали выпить крови на дне кубка. Больше я не пил ни капли крови. А в хижине старик под предлогом крови дал мне дурман, от которого я уснул, — развел руками Уилл и дотронулся до горла. Напоминание о жажде усилило и так непрекращающуюся боль в горле.

— А то сражение у озера, где ты убил голыми руками больше десятка воинов. Неужели ты хочешь сказать, что не выпил потом их крови? — продолжал допытываться граф.

— Нет, — отвел глаза Уильям и вздрогнул, вспомнив горы обезображенных трупов и счастливое лицо своей любимой Кельпи. — Не пил.

— Какая речь может идти о регенерации, когда ты даже не до конца обратился из-за отсутствия еды. Ты ходячий труп, который не может ни умереть, ни излечиться.

Граф, казалось, был поражен. Он помнил свои первые недели после обращения, когда он пил все, что движется. Жажда, неуправляемая и ненасытная, сопровождает всегда обращение в старшего. А тут человек утверждает, что никого не убил. Невероятно!

— Него, — обратился к Управителю Граф, — будь добр, принеси кувшин крови. Нашему гостю нужно восстановить силы.

— Господин, — обратился вежливо к Филиппу Уильям, — что со мной будет?

Граф Тастемара задумчиво посмотрел на него и ответил.

— Тебя ждет суд по правилам совета. Я еще не получил ответа, когда будут собирать всех Старейшин, так что пока ты — мой гость. Но сейчас ты опасен, как для себя, так и для окружающих, поэтому тебе придется некоторое время побыть здесь, пока не восстановишь силы. Я доверюсь твоей клятве не сбегать и не надену на тебя каналы. — Граф выразительно посмотрел на мужчину, затем добавил предостерегающе: — Быть может, позже ты получишь право свободного перемещения по замку. Или все же будешь закован в кандалы и помещен в нижние отделы тюрьмы, если произойдет что-нибудь нехорошее.

Уилл уловил угрозу в этом мягком предостережении и побледнел. Граф довольно кивнул.

— Дочь моя, — обратился Филипп к Йеве. — Принеси чистую одежду, постельное белье да смени повязки Уильяму, а то бедняга Него уже натерпелся за сегодня, а других слуг я привлекать не хочу — у них слишком длинные языки.

Йева поклонилась и вышла, в коридоре послышались торопливые удаляющиеся шажки и шелест юбки по полу.

Филипп и Уильям остались вдвоем, дверь в коридор осталась открытой. Граф взял стул, поставил его посередине комнаты и сел, развернувшись лицом к гостю, и сложил руки на груди.

Уильям чувствовал себя не в своей тарелке, когда холодные глаза Филиппа изучали его из-под густых бровей, словно проникая в душу. Граф улавливал каждое движение глаз Уильяма, считывал всякую мимолетную эмоцию и трактовал ее. То, что он увидел в этом молодом рыбаке, которого явно угнетало такое пристальное внимание, устроило Филиппа. Толковый, не агрессивный и уважительно относящийся к другим — граф успокаивал себя, что проблем с этим Уильямом возникнуть не должно. Даже несмотря на его попытку побега — но и та была обоснована в свете предположения Уильямом, что он находится у Райгара Хейм Вайра.

Для Уильяма время тянулось бесконечно долго. Наконец, в проеме двери показалась хрупкая дочь графа с волосами цвета бронзы, украшенными золотистым обручем.

Йева внесла все необходимое, обошла отца и села на кровать. Уильям под пристальным взглядом графа стянул окровавленную рубаху и позволил перевязать себя, боясь даже дышать лишний раз, когда Йева касалась его. Да что уж там, он даже смотреть старался всегда в противоположную от девушки сторону! По губам Филиппа проскользнула легкая улыбка, он так и продолжал сидеть на стуле и разглядывать молодого вампира.