Предпоследний круг ада

Нурлан освободился от оков, открыл дверь. Ее запирали на обычный засов, который отодвигался ножом. Покинув подвал, он вышел на воздух. Конвоиры не спали. Они сидели у костра и курили гашиш. Один говорил другому о том, что дурь действует на него весьма странно, после дозы нестерпимо хочется по большой нужде. Нурлан отошел к уборным и стал ждать. Когда шакал ввалился в туалет, он прыгнул на него сзади и сжал согнутой в локте рукой горло. Когда противник обмяк, сунул его головой в дырку. Хотелось бы утопить в дерьме, да времени на это нет. Если что, потом вернется.

Второго он убил сразу. Подкрался и перерезал горло. Горячая кровь хлынула на руку Нурлана, но он не испытал омерзения…

Алан был прав, убивать не сложно.

Далее события развивались стремительно. Нурлан предполагал, что у него есть время на то, чтобы обдумать последующие действия, но он услышал рев мотора. В лагерь кто-то ехал. Возможно, раньше времени возвращались его обитатели. Пусть не все, но некоторые.

Нурлан бросился к пусковой установке. Она не была заряжена. Но и без снарядов представляла угрозу. Махина на восьми колесах. Нурлан, подхватив автомат покойника, запрыгнул в кабину. Вскоре увидел открытый «УАЗ». В нем сидели четверо. Среди них Алан. Как понял Джумаев, его привезли для того, чтобы показать установку.

Мужчины оставались в машине некоторое время, что-то обсуждали. Нурлан мог снять их очередью из автомата. Но он поступил иначе. Завел мотор и дал газу. Пока боевики соображали, что к чему, гигантский бронетранспортер врезался в морду внедорожника. Послышался скрежет металла, показавшийся Нурлану писком мыши, попавшей под лапу слона. «УАЗ» был подмят за считаные секунды. Водитель и двое пассажиров погибли на месте. Алан смог выпрыгнуть. Но далеко не ушел. Его ногу придавило сиденьем, судя по всему, серьезно, потому что он не бежал, даже не шел, а полз. Автомат остался в «УАЗе», и он мог отстреливаться только из пистолета…

Пули отскакивали от бронированного стекла.

На шум выскочили остальные обитатели лагеря и тоже принялись палить. Нурлан не стал на них отвлекаться. Ему нужен был Алан. Именно его он хотел убить в первую очередь. Не шакалов, что издевались на ним и смешивали с дерьмом, а своего спасителя… Ведь если бы не он, остального не было бы. И он не об ужасах рабства думал, когда проклинал Алана, а о своем падении. Он при жизни рухнул в ад, научившись люто ненавидеть, и тем самым потерял себя.

Нурлан наехал на Алана левым передним колесом. И медленно расплющивал его тело, пока не погреб его под тоннами металла. После этого он выехал из лагеря и покатил вниз по горному серпантину. Нурлан знал, куда нужно двигаться, но понимал, что установку нужно бросать. Спустившись в предгорье, он поджег ее, а дальше двинул пешком. И все равно шансы на спасение были ничтожны.

Однако Джумаеву повезло. Но дороге он встретил машину Красного Креста. Изможденного путника подобрали и увезли в Грозный. А через две недели Нурлан вернулся к себе в Казахстан.

Глава 3

За сестрами Сомовыми киностудия прислала «Рено-Логан». Даже не вчерашний «Форд». Аня, глянув на машину, поморщилась.

– Завтра будет «Запорожец»?

– Перестань выпендриваться, – осадила Аню сестра, – до недавнего времени мы на «логанах» и ездили, потому что вызывали такси-эконом.

– К хорошему быстро привыкаешь.

– За раз? – хмыкнула Таня.

С сестрой она разговаривала сегодня как ни в чем не бывало. Давным-давно, еще в детстве, они договорились не переносить ссоры на завтра. И как бы ни были злы друг на друга вечером, утро начинали с улыбки. Пусть и натянутой. Два человека, живущих в одной квартире, вынуждены идти на компромисс друг с другом… А что говорить о тех, кто заперт в одном теле?

– Сегодня на студию поедет и Нурлан, – сообщила Аня сестре. – Абзал прислал мне СМС.

– Это хорошо.

– Что именно? То, что Абзал…

– Что Нурлан будет, – прервала ее Таня. – Он мне очень нравится.

– Надеюсь, не как мужчина? – напряглась сестра.

– Как человек. Он такой глубокий и интересный.

– Загадочный.

– Разве?

– Я пыталась нарыть на него сведения, но безрезультатно. Ничего, кроме сухих официальных данных. Да и их крайне мало. Как и не жил…

– Просто не хочет выставлять напоказ свое прошлое.

– Значит, есть что скрывать.

Тренькнул Танин телефон. Она достала его из кармана, глянула на экран и улыбнулась.

– Только не говори мне, что это чудо в листьях тебе пишет с утра пораньше, – насупилась Аня.

– Да, это Женя. Прислал поэтическую зарисовку.

– Одними стихами сыт не будешь. Когда мы станем звездами, он так и останется осветителем.

Таня заливисто рассмеялась. Аня помрачнела еще больше.

– Ты же знаешь, я ненавижу, когда надо мной смеются, – процедила она.

– Я не над тобой, – поспешила успокоить сестру Татьяна. – А над твоим прогнозом. Евгений Бородин вот-вот прославится. Его протежирует друг, Данила Кукуся, ты должна его знать, хоть и не увлекаешься поэзией…

– Он пишет классные тексты к песням, – оживилась Аня.

– Да. И этот человек позавчера, кажется, познакомил своего издателя с творчеством Бородина.

– А он тебе не врет?