Предисловие к Мирозданию

Ты правильно заметил, Загадор.
Уже нам виден выход в коридор,
которым мы пройдем в иную сущность.
В конце того пути Всевышний виден лучше.

Но цель той новой сущности ещё мне сму́тна.
Понятно
лишь, что в новой форме той
на замысле Создателя исчезнут пятна.
Что будто
станет ясно, куда течём существования рекой.

Пока архангелы здесь в тонком измеренье.
У нас одна стояла цель, и неизменна
она была. Мы соблюдали свято Уравненье,
следя, чтоб в мире нижнем прорастала смена.

Мы – эволюция души
от компонентов, вызревших
в животных,
в людей вошедших,
тёмных, несвободных.
Мы движимы лишь силою любви.
Проходим циклы. В ангелов на небе
перерождаемся, чтобы потом опять
искать
с собою совместимых, где бы
ни приходилось жить и кем ни вырастать.

Теперь, мой друг, тебе досталась роль.
Пока река любви тебя не смоет с места,
не зол, не добр и не подвластен лести,
ты лишь хранитель Уравненья, не король.

Загадор:

Но как узнаю я, что получился
ваш переход в другую ипостась?

Малколам:

Увидишь, в Уравнении другие будут числа,
гармонии не нарушая связь.

Исабель:

Само ж событие – реинкарнация любви.
Она зальёт свеченьем тонкие сфироты,
расплескивая по вселенной красоту,
что даже низшие миры увидят ноты
мелодии, играющей в дали.
Влюблённых души то видение поймут,
а у других оно лишь вызовет зевоту.

V.

Бард:

Знакомая нам раньше мастерская. Спальня.
Вдоль стенок – мусор на полу.
Гуляет
дверь в разболтанной петле.
В одном углу
истлевшая от сырости футболка,
на широкой койке – корка
хлеба в плесени, постель
неубрана, у задней ножки кровати —
посуды горка,
где на тарелках – синеватые объедки,
чего – не разобрать.
Обросший бородатый Пабло,
спиною подпирающий кровать,
глядит в окно, не видя ни природы, ни птиц на ветках.
В руке зажата фляга,
та самая. Он делает попытку встать
с опорою на пол. По влаге
на полу рука соскальзывает. Он чертыхается
на эту пролитую влагу.
Толчок, вращенье на колени, встаёт, качается,
зовёт собаку.

Пабло: