Предисловие к Мирозданию

Ты прав, и поэтому в храме,
в процессе, что скрыт в пирамидах,
голова из подвидов
животных, как сбой перехода?
Где ещё, кроме стен пирамид,
мы встречаем такое?

Загадор:

А как тебе Крит?
Бороздил же его лабиринт
Минотавр с головою быка?
Что там было по центру того лабиринта?
Не ворота ль в другие миры
он собой запирал
в те века?

Исабель:

Лабиринт как портал?
Всё пока получается слитно,
кроме вот одного:
если ангел умеет любое обличье принять,
то зачем нам портал?
Нам бы только до нижнего мира добраться,
а уж там выбирать
человеком ли, птицей какой нам удобней остаться.

Загадор:

Подожди, Исабель. Ты умеешь менять свою форму?
Я – не очень. Я пугаюсь и трушу,
лишь в теории знаю, что это возможно,
но как был человек, так теперь и комфортно.
. .
Тут и вправду становится душно,
и это тревожит.
Но послушай,
есть божественный свет,
и он точно умеет
проникать сквозь миры своею дорожкой.
Им пронизано всё, в том числе,
даже камень на прочной скале.
Если стать некой формой, хотя б на мгновенье,
чтобы с этим лучом сочетаться,
то вот твой переход и случился.

Исабель:

Надо стать информацией,
мыслью,
в этой форме легко сопрягаться
с носителем света.
Но для этого надо быть чистым,
без налёта
раздумий и грусти, и воспоминаний
о зле.

Загадор:

Ангел в принципе чист, что приятно.
Есть одна лишь загвоздка, что багаж наших знаний —
это наша печаль. Чтобы с ним на Земле
оказаться нам нужно устройство,
которое может из света нас собрать воедино обратно
по образу тени. И это не просто.

Исабель:

Да, по проекции тени легко ошибиться.
Так и голову птицы
вместе телом коровы
можно слить воедино, и уродом таким воплотиться.

Загадор:

Исабель, я люблю, если ты вдруг пошутишь.
Как сверкают глаза и сдвигаются брови
на прекрасном лице.
. .
Но что это? Я не чувствую больше движение крови
в себе. Стало жарко и душно,
затруднился дыханья процесс,
сжались легкие, словно горят.
И, по-прежнему, некуда выйти отсюда.
Нет ни стен, ни границ,
только плотность пространства в стократ
поменялась. Кто-то злиться на нас,
будто хочет убить в безвоздушном мешке.

Исабель:

Ты прав. Очень хочется пить.
Горло, словно в каком порошке,
и я тоже стесненье дыханья в себе ощущаю.
Вот попробую форму принять, что не требует воздуха, влаги.
Пусть пространство меня поглощает
движением дали.

Бард:

Вижу я, как сгущается тень и в неё Исабель исчезает.
Только воздух дрожит
там, где тело её находилось минуту назад. Да накидка
лежит
на полу, прикрывая пустые сандали.

Загадор:

Исчезла! Это ль выход отсюда? Поменять свою форму,
попробовать что ли?
Только как быть с одеждой? И в кого иль во что воплотиться
усилием воли?

Бард: