Предатель. Нелюбимая жена (СИ)

А сейчас Слава сидел в десятке шагов от меня за столиком. Сгорбленный, поникший. Перед ним на столе стояла бутылка и стакан. Приблизившись, я заметила, что она уже полупуста. В руке дымилась сигарета.

— Привет, Слава, — голос дрогнул, но уже “хороший” парень этого явно не заметил.

— Женечка? Ух, какая ты стала… Взрослая и красотка.

Виделись мы с ним редко. В первое время после того случая я в принципе избегала семейных посиделок сгорая от стыда и мучаясь от разбитого сердца. Потом сталкивались, конечно, но так… Раз в несколько месяцев. Инесса своей в компании так и не стала. Дело, конечно, не во мне, не в моей к ней предвзятости. Ее не слишком жаловала свекровь, Лора. Мои родители, как и Вадик, соблюдали нейтралитет, как и положено хорошим друзьям. Но все равно в присутствии Инессы никакой тебе легкости и веселья. Все дело в ее высокомерной манере держаться так, словно она делает всем одолжение своим присутствием. Потому присоединялись они нечасто, а один Слава, конечно, приходить не хотел.

— Да, последние несколько месяцев очень сильно меня изменили, — попыталась пошутить я.

— Они всех изменили, — горько сказал он и глубоко затянулся.

Я кивнула. Почувствовала себя очень глупо стоя возле его столика. Зачем только подошла?

— Чего стоишь? Присаживайся… Заказать тебе что-то?

Отказаться? Согласиться?

— И вообще, что ты делаешь тут одна, м? Родители в курсе, где ты? — скользя по мне слегка поплывшим взглядом изумрудных глаз, строго спросил парень.

Затушил сигарету.

Это пробудило старое воспоминание. О том, как когда-то давно Слава забирал меня со школьной дискотеки, на которой я впервые попробовала шейк и он ударил мне в голову настолько, что я решилась позвонить Славе. Хорошо хоть в любви не призналась… Но мой пьяный голос заставил его тут же примчаться и забрать меня. Он тогда говорил со мной вот так же строго, голосом старшего брата. Отчитывал, говорил, что со мной в таком состоянии может случиться беда, а я млела от того, что он за меня беспокоится…

— Я уже взрослая, как ты и сам заметил, Слава. Мне не нужно ни у кого спрашивать разрешения…

— Угу, взрослая. Тогда чего шаришься по всяким кабакам одна, м? Раз взрослая… Сядешь ты или нет?

Вздохнув, я села на диванчик. Он один-единственный и полукругом. Между нами со Славой жалкий метр расстояния. В нос забрался его запах — древесный парфюм, горячее тело, алкоголь…

— Официант! — рявкнул, махнув рукой. — У вас мороженое есть? Ванильное? И сок принесите. Апельсиновый.

Как какому-то ребенку.

Сказав это, Слава нетвердой рукой плеснул себе еще янтарного напитка из бутылки и сделал большой глоток.

— Может и себе какой-то еды закажешь?

— Не-а, мне нормально, — ответил он. — Ну, как дела-то твои? Рассказывай…

— Остался только один год интернатуры. А потом все, в свободное плавание. Практика.

Вот так болтать с ним наедине было очень неловко. Мы никогда одни не оставались. Всегда рядом были родные… Тут, конечно рядом тоже люди, но. Это как-то по-другому.

— К отцу пойдешь или куда-то сама?

— Не знаю, — я пожала плечами.

— Лучше к отцу иди. Они с Вадькой за тобой присмотрят, доучат всему, что надо.

— Да не надо за мной присматривать, Слава! Я уже не маленькая, — крикнула я.

— Не маленькая… Да.

В этот момент принесли мороженое и сок. Красивая пиала, три аккуратных шарика с шоколадной крошкой. Взяв ложечку, я отломила кусочек от одного из шариков и отправила в рот. Поймала Славин взляд. Он смотрел на мои губы. Пристально так. Цепко. И… По-мужски?

— Так чего ты тут одна? Парень опаздывает? Он не офигел?!

— Не парень… Алина. Она не придет, — чувствуя как сердце стучит в горле, сказала я.

Слава кивнул. Снова отпил из стакана.

— Слав, по-моему тебе уже хватит, — решилась я.

Он отрицательно качнул головой.

— Хочу и пью, — рыкнул он, — Сколько хочу, понятно?

— Ладно, — я поднялась. — Ты тогда пей, а я домой поеду…

— Ну, подожди, — теплые пальцы сомкнулись на моем запястье. — Останься еще, пожалуйста. Побудь со мной. Я подыхаю один…

В его слегка поплывшем изумрудном взгляде был просто океан отчаяния и боли. И мольбы.

— Слушай, — я села, а он не выпустил мою руку. Переместился на ладонь, переплел пальцы, — так вышло, что я…

— Ты была права тогда, Женька. Не надо было мне на ней жениться, — сказал он. — Ты была права.

Затаив дыхание я ждала продолжения. Слава снова глотнул из стакана.

— Я ей не нужен… А она…. Как яд у меня в крови, Же-е-нь. И никакого противоядия нет. Я чувствую, что подыхаю. Это не любовь уже, нет. Это-яд.

Мое сердце разрывалось от той боли, которой было пропитано каждое его слово. Протянув руку, я несмело прикоснулась к его щеке. Погладила, пытаясь хоть как-то утешить. Знала, каково это. Любить кого-то, кто не любит тебя. Слава слегка повернул голову и поцеловал мою ладонь. Отпустив вторую руку, взялся за эту и чуть отстранил от своего лица и принялся смотреть, словно разглядывая рисунок. От его касаний по телу мурашки…

— Я хочу забыть, понимаешь? — проговорил, глядя на мою ладонь.