Предай их всех

— Не исключено, что король Зоданги тоже так думал. Гристол и Валинор далеко, орки до столицы не доберутся, даже если орду соберут, эльфы из своего Вечного Леса не выходят, Талсидония вторжения вроде бы не собирается начинать, с Кадорией войны нет…Вот он и сидел себе спокойно во дворце, ниоткуда не ожидая столь внезапного нападения прямо на столицу — и вот сейчас вы гадаете, а жив ли Ландогри вообще?!

— Разумная точка зрения, — согласился король, — но пока бесполезная. Мы ведь не знаем, что это вообще за отряд такой был.

— Не знать — не повод сбрасывать со счетов. И вторая мысль… Я из услышанного сделал вывод, что ваше величество строит план против Далмады, рассчитывая на помощь Кадории. А Ханнай в этом мудром плане учтен?

— Ханнай чуть ли не на днях позорно сдался, — фыркнул генерал, — и теперь дважды подумает, прежде чем…

— Ханнайскому королю не обязательно думать дважды сейчас, если он все продумал много раньше.

— Давай без загадок, — потребовал король.

Дроу адресовал ему почтительный полупоклон.

— Как прикажете. Я намекаю, что у Ханная и Далмады может быть план против Талсидонии, включающий в себя якобы капитуляцию. Ведь в этой войне, если вдуматься, прославленный генерал Кагэмар хоть и приписал себе победу, но не нанес Ханнаю ровным счетом никакого урона. Битва у переправы не в счет: Ханнай отдал несколько сотен своих самых никчемных солдат за меньшее число отличных талсидонских бойцов. Размен. И вот теперь король Талсидонии и его мудрые советники сидят и строят планы, в которых риск со стороны Ханная не учтен.

От таких слов Кагэмара слегка покоробило, и он процедил:

— Эта капитуляция стоила казне Ханная слишком дорого, чтобы быть якобы капитуляцией!

— Эта якобы капитуляция ничего не стоила Ханнаю, если у ханнайского короля есть план, предусматривающий вторжение в Талсидонию. Все равно что отдать часть своей казны на временное хранение, чтобы потом забрать с большими процентами.

Дворяне начали переглядываться.

— А ведь в его словах есть резон, — заметил Лайар.

Однако Кагэмар не желал смиряться с тем, что какой-то дроу так просто возьмет и сравняет его заслугу с нулем.

— Вы забываете одну вещь! Ханнайский король сдался, так как подумал, будто этот вот дроу нанят вами, ваше величество, и убоялся!

— …Или же заставил вас думать, что убоялся. Не исключено, что я сам послужил ему орудием для замыливания глаз. Вот моя версия: ему нужен повод чтобы сдаться, выплатить репарации и тем самым заставить вас всех перестать воспринимать ханнайскую угрозу всерьез. Для этого меня нанимает подставное лицо, убить одного барона якобы из-за денег, что я и делаю. Но мое появление позволяет Ханнаю просить мира под правдоподобным предлогом, не теряя солдат. В то же время король Клейдан подсылает неуклюжего отравителя, после чего вы, ваше величество, решаете предпринять некий план против Далмады, в то время как Далмада и Ханнай как раз на это и рассчитывают. Они ведь союзники.

— Слишком мудреный и надуманный план, — скептически покачал головой барон Гэрри.

— Слишком простой и очевидный, — возразил Р'Энкор, — видал я планы и посложнее, против которых мною озвученный — так, детская шарада. И если вдруг окажется, что Кадория будет на стороне Ханная и Далмады — меня даже это не удивит. Я, конечно же, не настаиваю, что у Ханная непременно есть коварный замысел — но сбрасывать такую возможность со счетов будет неосторожно. Все, в чем можно усмотреть подлый многоходовой план, на деле может таковым и оказаться.

Король забарабанил пальцами по столу.

— Должен признать, что подобная точка зрения мне бы в голову не пришла. В любом случае, подождем новостей.

* * *

Норлашу уже казалось, что он попал в рай. Не в обычный, дарованный божком, с цветами, полянами, вином и музыкой, а свой собственный, в рай, где бушует пламя, реки крови текут по мостовой и где человеческие вопли разносятся по ветру, услаждая слух старого чернокнижника.

Правда, это пока еще был мир смертных, но штурм Ламедии, свидетелем которого Норлаш стал, являлся лучшей гарантией непобедимости Кхейла и неотвратимости страшной катастрофы, которой так ждет истерзанная душа черного мага.

Сражение началось без какой-либо подготовки: демонические воины не нуждались в смехотворных телодвижениях и мишуре вроде осады, метательных машин. С марша — в бой.

Король Далмады, помня плачевный исход двух стычек кадорианцев с нападающими и понимая, что путь их лежит на Ламедию, силы распылять не стал и собрал возле города тридцатитысячную армию и в самом городе — немногим меньше самых отборных войск.

Однако Кхейла и его воинов это не смутило и не остановило.

Несмотря на то, что система оповещения при помощи костров дала далмадианцам время построиться, как-то воспользоваться этим преимуществом они не смогли: Кхейл, оставив с Норлашем двоих воинов, атаковал с ходу и разбил все тридцать тысяч в считанные минуты. Только что полки Далмады стояли, выстроенные по всем правилам ратного дела — и вот уже выжившие в ужасе разбегаются во все стороны, давя друг друга.