Читаем Правый руль полностью

Первыми праворульщиками были еретики всех мастей, горевшие на кострах. Олег Щербинский — их прямой наследник, хотя он и не стал в полном смысле слова мучеником праворульной идеи, добившись оправдания. В нулевые в России стало ощутимо подмерзать. Правый руль как индикатор внутреннего политического климата моментально это отразил. Любое инакомыслие теоретически чревато революцией. Поэтому таких вещей государственная машина не прощает. Она действует не из жестокости даже, но из инстинкта самосохранения.

Автомобилизм — подходящая религия для общества потребления. Более того, можно экстраполировать ситуацию в будущее и предсказать зарождение религии уже у самих автомобилей — по мере развития их интеллекта. Возможно, они станут поклоняться человеку, создавшему их. Но пока что человек поклоняется собственным творениям. Не является ли и человечество религией Бога? Если он сотворил культ из созданного им человека, как человек из созданной им машины, это объясняет невмешательство Бога в происходящий на планете беспредел.

<p><emphasis>Глава восьмая</emphasis></p><p>Год Огненного Зубра</p>

— Надо идти, — повторил Остап. — «Антилопа» была верная машина, но на свете есть ещё много машин. Скоро вы сможете выбрать любую.

Ильф-Петров, «Золотой телёнок»

Никакого конца света не будет!

Академик Жорес Алфёров, Владивосток, 2008
1

В конце ноября пошёл первый снег. Мне надо было выжечь бензин, который я морозным утром заподозрил в «палёности». Вы жечь, как это делают самолёты, кружась над аэродромом перед аварийной посадкой. С той разницей, что они боятся неудачно сесть, а я боялся, наоборот, не взлететь, то есть не завестись назавтра.

Я решил прокатиться до центра города. Минуло девять вечера, пробок быть уже не должно. Машина находилась во дворе — я ещё не отгонял её на стоянку. Вышел из дома, сел, завёл, пристегнулся, с удовольствием готовясь тронуться. В нескольких метрах от машины стоял энтузиаст неопределённого в темноте пола и возраста. Энтузиаст установил на землю штатив с фотоаппаратом и снимал процесс снегопадания, наставив объектив в небо, как зенитное орудие.

Пробки были. То ли ещё — из-за конца рабочего дня. То ли уже — из-за снега. Подморозило, и первая, ещё мокрая порция снега превратилась в наледь. Скользили вниз, рывками карабкались вверх, бились боками и углами первые неудачники. Один из них чуть было не подставил своё крыло и мне, начав зачем-то тормозить в пол на скользком участке. А снег продолжал падать на эту странную азиатскую землю, частично одетую в плохой асфальт. Землю, каким-то непонятным образом ставшую русской и вот уже полтора столетия русской остающуюся. Надолго ли нас хватит?

Добравшись до центра и уже развернувшись в сторону дома, я увидел девушку. Она голосовала на подъёме возле 33-й аптеки. Тормознул, приоткрыл окно: «Далеко?» «Если по пути, довезите до Столетия, пожалуйста…» — эвфемистически («если по пути») она дала понять, что платить не намерена. Мне было по пути. Да и не стоять же ей тут под снегом.

Тронулся с трудом, подбуксовывая ведущими колёсами, вспоминая зимние приёмы: ювелирно дозировать нажатие на педаль газа, рулить осторожно, притормаживать ещё осторожнее. Привычно удивился стрёкоту ABS-ки, молчавшей с весны, когда стаял последний лёд. Летние щётки дворников обмёрзли и плохо справлялись со своими обязанностями. Можно бы их и на зимние заменить, а можно и забить. Нормальный снег в нашем городе хорошо если три раза за зиму выпадет. Резина, хоть и зимняя, тоже далеко не новая, хотя… На эту зиму хватит. А до следующей ещё дожить надо.

Некрасивых девушек я не подвожу. Никаких планов в отношении подвозимых девушек я не строю, но красивую подвезти приятно, а от некрасивых хочется держаться подальше. Получить деньги от пассажира, конечно, в удовольствие. Но я подтаксовываю не ради денег. На своей основной работе могу за то же время заработать гораздо больше. Здесь есть какой-то охотничий момент, заставляющий современного городского человека стремиться на рыбалку. Выполнил работу — тут же получил оплату. Кто 100 рублей даст, кто 200, кто всего 50 — и то хлеб, вернее, бензин. Без налогов, без кассы, без расписок. Примеряешь на себя другое ремесло и прикидываешь: смог бы, не смог бы. Наверное, я не смог бы. Я всегда буду любителем, а не профессионалом. Поэтому могу подвезти и бесплатно. Всё равно я частенько жгу бензин зазря, просто ради собственного удовольствия.

Перейти на страницу:

Все книги серии Финалист премии "Национальный бестселлер"

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука