Право вернуться

Разговор продолжался не больше десяти минут. Он равнодушно перелистал принесённые мной документы, задал несколько дежурных вопросов и пообещал сделать 'всё возможное и даже невозможное'. Мы попрощались, и я ушёл, выругавшись за впустую потраченное время. Разумеется, про себя. К большому удивлению Владимир Семёнович перезвонил через несколько дней и предложил встретиться, чтобы, как он выразился, 'уточнить некоторые детали'.

Вторая встреча была похожа на первую, с той лишь разницей, что мой визави осторожно интересовался работой, заработками и планами на будущее. Если бы я работал в какой-нибудь секретной организации, то сказал бы, что меня вербуют. Неторопливо и осторожно, прижимая к стенке семейными обстоятельствами.

Владимир Семёнович был вежлив. Вежлив до отвращения и головной боли. Он говорил медленно, едва шевеля узкими и бесцветными губами. Словно не говорил, а цедил отдельные звуки, которые каким-то чудесным образом складывались в слова.

Как вы смотрите на предложение сменить работу? Как вы относитесь к разумному риску? Готовы ли вы сменить место жительства? Эти и множество других вопросов напоминали собеседование. Неприятная манера разговора, но у меня не было выбора. Приходилось терпеть и слушать. Если честно, то я был готов на что угодно, лишь бы помочь дочери. Что я и сказал, решив покончить с этим допросом. Увы, но работы, как и помощи, Владимир Семёнович не предложил. Обещал подумать и перезвонить.

Уже потом, гораздо позже, я понял, что меня просто держали на крючке и ждали пока созрею. Тем более что сроки поджимали. Нашлась одна клиника в Швейцарии, которая была готова принять дочь на лечение. Кстати, врач был русским. Прекрасный специалист. Про таких говорят - хирург от бога. Все шансы на успех операции и успешную реабилитацию, если бы не одна проблема - деньги.

Затем была ещё одна встреча с Владимиром Семёновичем, на которой он заявил, что фонд не смог найти деньги, но... он может предложить работу, которая позволит заработать нужную сумму. Вы знаете, когда это услышал, то захотелось встать и съездить ему по морде. Потому что я не представлял себе работу, которая принесёт такое количество денег за столь короткий срок.

Видимо, он понял, что ещё несколько секунд, и я просто взорвусь. Поэтому быстро убрал улыбку и начал рассказывать. Издали и очень осторожно, словно давал мне возможность обдумать и поверить. Это звучало как бред сумасшедшего если бы не одно обстоятельство: в случае моего согласия деньги будут выплачены авансом на любой из указанных счетов. Владимир Семёнович был так любезен, что дал мне сутки на размышление...

Лето в том году выдалось сухим и жарким. Полыхали торфянники, обрекая столичных жителей на дополнительную порцию смога. Воздух был тяжёлым и липким. Он обволакивал тело вязким коконом, отбивая желание двигаться.

Несмотря на это, каменные джунгли были забиты потоками машин и вечно спешащими пешеходами. Мегаполис диктовал правила бытия. Город, который никогда не спит. Предел мечтаний для бесчисленного количества людей, которые всеми правдами и неправдами выгрызали право на столичную жизнь, обрекая себя на вечный и зачастую бессмысленный бег.

Я смотрел на собеседника и не мог понять: за каким чёртом он назначил встречу в центре города, забитом одуревшими от жары туристами? Собеседник... Беседа больше напоминала монолог: он говорил, а я слушал. Моих реплик здесь и не ждали. Несмотря на это, возникало какое-то непонятное чувство. Чувство, что для него очень важен ответ. Положительный. Он нервничал. Едва заметно, но нервничал. Помешивал давно остывший кофе, а потом долго теребил бумажную салфетку. Будто оригами складывал.

Мимо ресторанной террасы, где мы сидели, прошла небольшая группа туристов. Их лица блестели от пота, а охрипшая девушка-экскурсовод едва находила силы, чтобы отвечать на бесчисленные вопросы. Она остановилась, окинула взглядом своих подопечных и устало кивнула. Кивнула и поплелась дальше, уводя их к могиле Неизвестного Солдата. Медленно и тяжело. Как маленький, но очень упрямый буксир, который тащит переполненную баржу. Жарко...

- Итак, Александр Сергеевич, - продолжил он, - что вы решили? Вам ведь нужны деньги для лечения вашей дочери, не так ли?

Отвечать не было необходимости - Владимир Семёнович всё знал лучше меня. Поэтому я просто кивнул и потянулся за сигаретами. Перед глазами возникли бесчисленные бумаги и счет за лечение, украшенный хищной чёрной цифирью.

- Вы слишком много курите... - сухо заметил он, но тут же опомнился и спрятал свой тон за дежурной улыбкой. - Ну да ладно, это не моё дело.

- Брошу. Когда-нибудь.

- Давайте пройдёмся, - неожиданно предложил Владимир Семёнович и поднялся, даже не вспомнив про неоплаченный счёт. Я потянулся за бумажником, но он только отмахнулся:

- Оставьте...

Ну да, конечно. За соседним столиком сидит мордоворот, который пришёл вместе с ним. Такому дай оглоблю в руки, так он весь базар разгонит.