Праведник

Они очень медленно, торжественной процессией шли к машине. Потом журналист, точно адъютант перед генералом, открыл перед Эльзой дверцу, и она долго примерялась, не зная, как лучше усесться с ребенком на руках.

— Эльза! — наконец выдавил из себя Алеша.

Все четверо подняли глаза и увидели его. Он хотел крикнуть еще что-нибудь, но от волнения не смог найти слов. С полминуты длилась немая сцена, которую прервал едва слышный в шуме проспекта крик малыша.

— Элечка, кто это? — спросила полная женщина в полушубке.

— Эльза, садись, поехали, — сказал муж.

Она повиновалась. Привлекательная женщина села рядом с ней, толстая обошла сзади машину и стала нервно возиться с замком противоположной двери, несколько раз бросив злобный, презрительный взгляд на Алешу. Наконец замок поддался, дверца открылась и женщина в полушубке плюхнулась на заднее сиденье. «Вольво» завелась, заглушив крик так и не успокоившегося ребенка. Эльза обернулась. Алеша увидел ее бледное, заметно похудевшее лицо, широко открытые глаза, но что было во взгляде этих бесконечно дорогих ему глаз, из-за своей близорукости он уже видеть не мог.

Машина вывернула на проспект, слилась с потоком, и через несколько секунд Алексей уже потерял ее из виду.

Он спустился в подземный переход, машинально достал из кармана мелочь и разделил монеты между двумя сидящими на бетонном полу нищими. Потом вышел на противоположную сторону и медленно побрел по бульвару.

Ноги вынесли его к Пушкинской площади. У редакции газеты «Московские новости» толпились люди. В это время праздные граждане Москвы частенько собирались здесь, чтобы поспорить о политике. Уже знакомый нам полный человек в черной рубашке что-то громко разъяснял нескольким окружившим его прохожим. Алеша подошел ближе.

— Только мы и можем спасти Россию, — говорил человек в черном. — Сионисты и демократы заморочили вам голову. Они хотят окончательно добить нашу страну! Они развалили Советский Союз…

— Кому нужен такой союз — союз голодных и рабов?! — перебил оратора мужчина с огненно-рыжими волосами и бородой.

— Это евреи и коммунисты сделали русский народ рабами.

— Правильно! — крикнул щупленький, стоявший за спиной оратора мужчина. — Что коммунисты, что демократы — одни жидовские морды!

— Даже Ленин был евреем на четверть! — добавил кто-то из толпы.

— Совершенно верно, — подтвердил человек в черном.

— И вы хотите сказать, что эта еврейская четверть взяла верх над тремя русскими? Вы хотите сказать, что какой-то маленький народец смог поработить великий и многочисленный? Что за чушь вы несете! Вы позорите русскую нацию!

— Есть и среди русских слуги Сиона! И много таковых! Но они своего дождутся — мы придем к власти, возведем на престол царя, а их всех уничтожим!

Основная масса окружающих не поддерживала оратора. Многие стояли на стороне рыжебородого, многие толпились просто из любопытства, не особенно понимая даже, о чем идет речь.

— А где взять царя-то?

— А он есть! Потомок дома Романовых…

— Хватит нам царей!

— К черту ваши бредовые идеи!

— Да здравствует демократия!

— Молодой человек, — в шуме разгоревшейся дискуссии услышал Алеша знакомый голос, — а вы что скажете по этому поводу?

Алеша обернулся и увидел Вадика. Вадик в последнее время нигде не работал и не учился, целыми днями шатался по Москве и постоянно посещал подобные сборища.

— Здорово, дружище! — засмеялся Вадик. — Ты очень кстати. Хочу послушать твое мнение. Как ты думаешь, прав этот, в черной рубашке?

— Да пошел ты!

— Ого! Да ты злой какой-то! Все мучаешься из-за Эльзы? Я ведь тебя предупреждал. Уступил бы ее мне, теперь бы мучиться не пришлось. Да не унывай ты так. Забудется все. Займись чем-нибудь интересным. Политикой, например?

— Пошел ты со своей политикой!

— Ну, тогда сядь и скорее допиши свою книжку. Глядишь, какой-никакой писателишка из тебя получится. Да, чуть не забыл! Помнишь девочку по имени Вика? Она была с нами на Новый год? Только не говори, что не помнишь.

— Помню, — вздохнул Алеша.

— Она спрашивала про тебя. И не раз. Кажется, она втюрилась в тебя по уши. А ведь она очень даже ничего. Хочешь, я опять позову ее?

— Не знаю.

— Вот и славненько…

— Слушай, Вадик, прошу тебя: отстань!

— Понимаю, понимаю. Все, ухожу. Только одно слово, Алеша: не мучайся. Я уверен, у Эльзы не твой ребенок. Все было бы иначе, если б он был твой. Молчу, молчу. Исчезаю. Вику, значит, я тебе приведу. А ты не унывай. Жалко на тебя смотреть. Гоголь писал — унывающий человек есть дрянь! А ты ведь не дрянь, Алеша! Будь здоров! Увидимся…

Вадик развернулся и пошел в другую сторону.

«А ведь он прав, — подумал Алеша. — Не получилось ничего у нас с Эльзой, значит, и не судьба тому. И наверное, это действительно не мой ребенок… На все воля Божья. Чего же теперь унывать. Уныние проклято Богом. Рано или поздно все равно все пройдет… Надо собраться с мыслями и закончить начатую книгу… И кто знает? Быть может, судьба сведет нас с Эльзой еще когда-нибудь…»

КНИГА 2 Графиня Урманчеева Сочинение на заданную тему…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ МАНЬЯК