Прах

Он собрался с силами, чтобы не заржать, и сказал:

– Я понял тебя, лисенок. Все в порядке, я уже подъезжаю. А если этот хрен сунется, – Кирилл чем дальше, тем больше ощущал себя героем кинофильма и с удовольствием входил в роль, – кричи как можно громче сразу. Да, и палку найди какую-нибудь рядом с собой.

– У меня баллончик есть, – он вытаращил глаза: надо же! А ему и не говорила.

– Вот видишь! Совсем здорово. А я скоро буду. Я уже. – Он посмотрел в окно. Семидесятый проезжал мимо бывшего кинотеатра «Метеор», в котором теперь обосновался какой-то танцевальный театр, – совсем рядом.

– Люблю тебя.

Кирилл замер. Люблю тебя? Они никогда раньше не говорили о любви. Просто познакомились, просто стали встречаться. Легко и приятно. С Алисой получалось говорить о чем угодно, ей было интересно пробовать что-нибудь новое. Зимой она встала на коньки, а теперь вместе с Кириллом собиралась осваивать скейтборд. На работе попробовала на вкус «Фотошоп» и теперь по вечерам с энтузиазмом плодила невероятных мутантов, скрещивая ужа с ежом, а котенка с аистом. Раз от раза получалось у нее все лучше и лучше.

Ну и секс – секс с Алисой был незабываемым. Должно быть, тоже потому, что она чихать хотела на мораль старшего поколения, принимая в расчет только то, чего хотелось им обоим.

Но любовь?

– Целую, – выдавил он из себя – просто чтобы не молчать – и нажал на «Отбой».

На душе тут же полегчало, и Кирилл понял, как поступит. Он просто сделает вид, что ничего не произошло. Не будет переспрашивать, не будет заглядывать Алисе в глаза – все по-старому, и точка.

Кирилл с удовольствием откинулся на спинку сиденья и разблокировал экран плеера, чтобы снять воспроизведение с паузы.

«Ну, дает! Маньяка выдумала!.. Это чтобы перед «Чужим» размяться, что ли? По ходу, так, ага. Аппетит нагулять, типа, атмосферу там… Ну круто же, блин!»

«Люблю тебя».

Кирилл рывком сел прямо. Ну, конечно! Как же он сразу не догадался! Это Алиса по роли говорила. Совсем как в фильмах – когда герои расстаются и не знают, встретятся ли снова.

«Ну, дает!..»

Алиса достала из сумочки газовый баллончик. Его ей однажды принесла мама. Бери, сказала, и носи с собой всегда. Алиса принялась было отнекиваться, но мать настояла: ты то и дело по ночам шляешься черт знает где, звонить и не думаешь, а я каждый вечер с ума схожу. Пришлось взять и пообещать положить в сумочку.

«Нажала – и все», – прозвучал в ее голове голос мамы. Алиса хмуро улыбнулась: вот уже лет пять как баллончик в сумочке валяется, и что? Хоть раз ей пришлось о нем вспомнить?

«Вот вспомнила…»

Она оглянулась. За спиной было пусто. Алиса вздохнула и села на бревно, держа баллончик в руке.

«Интересно, а если им комаров?..»

Алиса хихикнула, представив себе плачущих и матерящихся кровососов. Ничего, им только на пользу – может, научатся не приставать, а то даже репеллент уже не спасает.

Услышав уверенные шаги – кажется, слева: в лесу она всегда путалась, не умея толком определить направление звука, – Алиса вскочила на ноги и повернулась. Сверху по тропке спускался мужчина. Среднего роста, полноватый и круглолицый, в какой-то нелепой шляпе, зеленоватом плаще и такого же цвета высоких резиновых сапогах, заляпанных грязью.

«Метроном»?

Алиса так и не разглядела его толком за тот единственный раз, что видела целиком. Разве что палку запомнила хорошо. Она и сейчас была при нем – правда, теперь «метроном» просто держал ее в руке.

Живот мигом прихватило морозом.