Прайд Серого Льва

— В них никого и не было, — я вполголоса уточнил примечание охотника. — Все, кто выжил после обвала, потратили немало сил, чтобы вырваться из подземелья. Для того чтобы выйти, они прорубили этот лаз в каменной породе одними кайлами, работая в почти полной темноте и питаясь другими заключенными… Кто бы захотел остаться там, после того как они вырвались на свободу? Но пусть так…

— Договаривай… — Люди вновь обернулись к Лешему.

— Вы уже стали шептаться между собой! Как так — Дар ставит над вами своего? Но я — за! Я дрался вместе с ним, когда мы покончили с Кланом! И видел каждого, кто на что способен! Можете предложить другого? Нет! Черу вести разведчиков!

— Не пыли… — с места встал один из старшин селения, живущего неподалеку от озерного поселка. — Чер, так Чер. Пусть идет. Раз дорогу знает. А мы — должны этот отряд, как я понимаю, снарядить? Легко сказать… чем? И кем? У меня половина уже слегла. Кому идти?

— От каждого костра — один охотник. — Сова поднял руку. — Этого хватит. Пусть будет готов к походу в горы — одеждой, и припасами. И пусть знает. В походе, слово Чера — закон! Иначе нельзя. Это горы…

— Я согласен.

— И я.

Мы видели недовольные лица Святоши, еще некоторых — но основное большинство одобрило главенство Чера, а также согласилось полностью обеспечить выделенного для похода, человека, всем необходимым.

— Это все? — Крупный стал было подниматься, но Сова призвал всех к вниманию:

— Нет. Долине угрожает не только пятнистая смерть. Сыч был недолго — но след оставил, навсегда запомнится. Допустить подобное больше нельзя! — он слегка повысил голос. — Второго нашествия уголовников, или, какой-либо иной своры, долине не выдержать… Если поодиночке. А раз так — нам нужно объединиться. Чтобы в дни опасности, не оказаться, как раньше, думающими только о себе…

— О какой новой опасности ты тут твердишь? В долине нет больше уголовников, а от зверей мы и сами, как-нибудь, отобьемся. Зачем этот сбор? Законы устанавливать? А на кой хрен нам эти законы? Хочешь вместо Сыча, на наши шеи сесть? Ага, разбежались! Нет больше никакой власти — и не надо! Хватит, нахлебались, по самое некуда! Сдохли все эти начальнички — туда им и дорога! А я воли хочу! Воли! И ни ты, ни Сова, ни Святоша — мне не указ! Живите сами, и не мешайте жить другим! Ярмо вы на меня не повесите — скину вместе с вашими головами! Ясно? — тот мужчина, что привлек мое внимание, теперь злой и набычившийся, прервал его своим криком и глядел исподлобья, сжимая до хруста рукоять ножа…

— Кремень… — кто-то указал на него рукой.

Я вздрогнул. Вот тот человек, что торгует детьми!

— Он располагается со своими, возле самого края песков, дальше только Каньон смерти, — я слышал, как про него говорили мои соседи. — …Нет, в войне участия не принимал… Дань? А как же! Платил, конечно — как и все, кто там поблизости.

— Мы все — в равной степени — вожаки своих селений, поселков и стойбищ… И все имеем право голоса. Но, если мы станем кричать, каждый о своем — то Леший прав, толку не будет. Если ты хочешь выступить — выступишь. — Сова оборвал его, жестом призывая всех к спокойствию.

Лишь с трудом я заставлял себя остаться, не прекратить это собрание и не уйти самому… Затея Совы, его навязчивая идея о создании если не племени, то хотя бы союза, не могла встретить должного отклика в этой среде. Да я сам, не доверявший большинству из собравшихся, ни под каким видом не позволил бы кому бы то ни было, распоряжаться фортом и людьми, в нем находившимися. Что тогда я мог хотеть от них? Но индеец твердо вознамерился довести дело до конца…

— Да, в прерии больше нет «синих». Но были желтошкурые — те, кто помогал Сычу выслеживать нас, встав на сторону врага. Здесь их нет… После разгрома банды, те из них, кто уцелел, покинули свое селение и исчезли в лесах. Возможно, ушли в Предгорье. Но, остались другие… Которые, предпочли вообще не вмешиваться, отсиживаясь в сторонке. Или Сова лжет? — он обвел всех суровым взором… — На чьей совести, а вернее — трусости, кровь погибших? У вас было много воли… Куда она делась, когда пришло время драться? Сова и его брат, Дар, не собираются мстить предателям — хватит смертей. Нас не так много осталось — выживших, после Того дня. Но даже те, кто остался, могут исчезнуть очень быстро! Мне не нужна власть над прериями. И я не хочу быть старшим над всеми — это тяжелая ноша. Она досталась Дару. Вы можете не верить предсказанию старухи — но кто, как не вы, только что согласились с ее словами, отправить людей в горы? Пусть само время все расставит по своим местам. Мы попросили вас прийти сюда, чтобы определить, всем вместе — как нам жить дальше? Не будет какого-то общего правила для охоты — и от животных в долине скоро останутся только кости… Их и так слишком мало осталось — чума выкосит последних. Без всякой войны люди тоже могут лечь рядом с ними.