Повышение по службе

– Понимаю, понимаю. Мне бы тоже на вашем месте было не по себе, даже очень не по себе… Но теперь вы попытайтесь представить себя на моем месте. Имеется доказанный факт: «Неустрашимый» вышел из субпространственного канала практически в момент его гибели. Возможно, за секунду до того, но не больше. Факт сам по себе уникальный, а собранные автоматикой данные уникальны в квадрате. Можем ли мы считать спасение корабля счастливой случайностью? Вообще-то можем, но вероятность подобного совпадения исключительно мала. Более того, имеются данные, позволяющие предположить, что гибнущий канал продержался на несколько часов дольше, чем должен был. Третье: один из бодрствующих членов экспедиции, находящейся на борту, внезапно приобрел невиданную квалификацию шахматиста и растерял ее впоследствии…

Веня разболтал, подумал я. Вот сволочь.

– …и четвертое: упомянутый член экипажа оказался наделен и другими необычными способностями, не выявленными ранее. Как вы думаете, можем мы игнорировать эти факты?

– Я нормален! – запротестовал я.

– В вашей интеллектуальной и психологической адекватности я нисколько не сомневаюсь, – отозвался Горский. – Речь идет о другом: что-то произошло с вами в субпространственном канале либо во время движения по нему, либо в момент выхода из него. Вам бы самому не хотелось узнать: что именно?

Так. До тех антинаучных сенсаций, что я устроил на Реплике, они еще не докопались, подумал я. Но в принципе могут докопаться через углубленное ментоскопирование всех, кто наблюдал мои художества, либо опять-таки через гипноз. Тщательнее надо было подтирать за собой! Проклятый канал! Если бы не он, никому бы и в голову не пришло допытываться!

– По-моему, ничего особенного со мной не происходило, – продолжал я держать безнадежную оборону.

– Это вам только кажется. Поэтому… – Горский грузно поднялся с табурета, при этом у него что-то щелкнуло в колене, и он тихо крякнул. – Поэтому вам придется остаться здесь на некоторое время и подвергнуться более глубокому обследованию. Не беспокойтесь, оно не слишком затянется. Держитесь бодрее. Советую вам взглянуть на эту небольшую неприятность с другой стороны: не исключено, что ваши новые таланты в скором времени окажут вам – да и нам, Космофлоту, – большую услугу. Совсем не исключено, да. Сами понимаете, тут вам и карьерные перспективы, и всемирная слава, и все такое прочее… Ну, я оставляю вас ненадолго. – Грузно топая, он вышел. Щелкнул дверной замок.

* * *

Я и не подумал ломиться в запертую дверь. Как ни путались мои мысли, как ни тянуло меня побеситься вволю, выражая свой протест всем напоказ – за мной ведь наверняка наблюдали, – я лишь поскрипел зубами и мало-помалу подавил в себе желание сокрушить что-нибудь. Я вам не буйный псих. Я квалифицированный, тренированный, психологически устойчивый работник Внеземелья, причем дальнего, то есть прошедший в свое время весьма придирчивый отбор – истериков-то и на Луну не пускают. Мои персональные данные свидетельствуют в мою пользу, как и мой послужной список. То есть моя нормальная реакция на личные проблемы должна быть относительно спокойной. Не возбраняется скрежетать зубами, можно еще сжимать и разжимать кулаки, в крайнем случае для сброса психологического напряжения сойдут физические экзерсисы наподобие «боя с тенью», не связанные с поломкой мебели или оборудования, – и более ничего. Никаких буйных шоу.

Успокоившись, я пришел к некоторым простым умозаключениям. Прежде всего: из какого ведомства этот Горский? Само собой, не из Космофлота, тут он врал. Лопоухий гипнотизер – тот тоже не из Инспекции по делам колоний. Оба они из ведомства, с которым никакому нормальному человеку не хочется связываться, если только он не делает там карьеру.

Да ведь Горский прокололся! «Штатному психологу Космофлота хватило бы и эксперимента с руками…» То есть он не штатный психолог. А какой – внештатный? Приглашенный консультант, мировая знаменитость? Тогда почему он сказал «нам, Космофлоту»? Ну то-то же.

Яснее ясного: из Космофлота поступил сигнал «куда следует», там решили негласно проверить членов экспедиции, начав с тех, кто бодрствовал во время выхода корабля из канала, прислали на Луну лопоухого гипнотизера, тот, обалдев, не решился раскручивать меня дальше, доложил наверх – и вот сюда прибыл Горский. Экстренным спецрейсом. А почему меня на время оставили в покое?

Проверяют весь состав экспедиции, вот почему.

Проверив, обнаружат, что интерес для них представляю я один.

Если бы ты был всего лишь интересен, Стас! Но ты опасен! Они тебя боятся.

У тебя есть сколько-то времени. Вряд ли много, но есть. Вероятно, несколько часов.

Что делать – вот вопрос.

А что я могу сделать?

Для начала – успокоиться. Не так, как сейчас, а совсем. Я закрыл глаза, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Пробормотал, как некогда советовала мне Лора, несколько формул самовнушения – помогло. Ну, так-то лучше.