Повышение по службе

– А моя задача – сделать так, чтобы они копали не в том направлении?

– Можно и так. Решай сам, теперь это твоя забота.

Что ж, мне придется как следует поморочить головы умным дядям. Пожалуй, я даже найду удовольствие в этом занятии. Что это за работа, если она не приносит ни капли удовольствия? Унылая каторга, ничего больше.

– Учти, тебе придется нелегко, – предостерег Эрлик.

– А то я сам не понял! – фыркнул я. – Возился бы ты со мной, если бы хотел предложить синекуру, как же!

– Ну… в общем правильно. Хотя существует еще одно вполне логичное объяснение моей, как ты выразился, возне: мне нужен кто-то, кого я мог бы подставить вместо себя. Об этом ты не думал?

– Думал и нашел эту гипотезу неосновательной.

– Почему?

– Да так… ощущение… И не надо смотреть на меня с таким сарказмом! Могущество могуществом, интеллект интеллектом, расчет расчетом, а кое-что должно, как и раньше, держаться просто на доверии! Я тебе доверяю, а если ты подставишь меня… черт, да все равно мне не о чем жалеть!

– Не надо так орать, – сказал Эрлик, – я тебя хорошо слышу.

– Извини…

– Извиняю. – Он помолчал и вдруг чему-то улыбнулся. – Знаешь, а ты мне нравишься. Если бы я был таким в свое время… а я был хлюпик и рохля, мне пришлось работать над собой. У тебя такой работы будет меньше.

Надеюсь, подумал я, втайне гордясь собой, и сейчас же моя мысль несколько изменила направление:

– А скажи: ты уже пытался найти себе помощника?

– Дважды, – сухо признался Эрлик.

– Ну и как?

– Что болтаешь попусту? Ты ведь уже понял: они не подошли.

– А я?

– Не подойдешь – станешь третьим. Но – только не задирай нос – я думаю, что на сей раз не ошибся. Чего стоишь, пошли.

– Погоди… – Собираясь с духом, я набрал полную грудную клетку вакуума, выдохнул и задал-таки давно мучивший меня вопрос: – Твой предшественник Рудра – он тоже перебирал людей, прежде чем – ну, ты понимаешь – выбрать тебя?

– Еще как перебирал. И выбрал он не меня одного.

– Не расскажешь?

Я вдруг понял, что никогда и ни за что не осмелюсь спросить Эрлика, за какие конкретные качества он выбрал меня. Тут лучше не знать, а гадать, выдвигая весьма приятные гипотезы. А уж спрашивать о нем самом было и вовсе неосторожно.

Но я спросил.

Мне почудилось, что Эрлик колеблется, – именно почудилось, потому что паузу он выдержал совсем маленькую.

– Ну что ж, немного времени у нас есть…

Он сел на невидимую поверхность, как на каменную скамью в античном театре. Я последовал его примеру и тоже не опрокинулся навзничь – твердое ничто возникло там, где я и хотел. Этакий толстенный невидимый сталагмит с ровно спиленной верхушкой или просто пень. В следующее мгновение пень стал упругим – среда подстраивалась под мои еще не осознанные желания.

Рассказывать Эрлик не стал – просто влил в меня информацию о том, как он дошел до жизни такой. Вливал порциями, чтобы я успевал осмыслить, и, возможно, ждал моих вопросов. Но я молчал. Он просто слишком торопился, забыв, что я еще только учусь и поглощать-то поглощаю, а мгновенно переваривать еще не способен. В конце концов Эрлик понял мои затруднения и перешел на речь:

– Он дал нам сутки на размышление. За сутки ничего не случилось, для начала мы просто разошлись, чтобы выспаться, а когда вновь собрались вместе, по-прежнему стояли на своем. Мы стали командой, и Рудра понял это, но в долговечность команды не верил. С большой неохотой он дал нам год, целый земной год, чтобы одуматься. Мы не одумались. И не перегрызлись. И тогда Рудра сломался. Вспылил, прошелся по качествам каждого из нас в отдельности и по всей четверке оптом, предрек человеческой цивилизации незавидное будущее и отбыл. А мы остались.

– Это было в двадцать первом веке? – переспросил я. – Тяжелый был век…

– И двадцать второй немногим лучше. Но мы справились. Земная цивилизация не самоубилась и не откатилась в палеолит. Началась экспансия в Галактику… вот тут жди проблем через век-другой, когда самые успешные новые колонии окрепнут и захотят суверенитета…

В этом я не сомневался, меня сейчас интересовало другое.

– А как вы договорились? Поделили между собой сферы влияния?

– Примерно так. Я взял под наблюдение галактическую экспансию и все то, что с ней связано на Земле. Хорхе и Мин Джи поделили Землю на полушария – ему Западное, ей Восточное. Но Земля ведь едина. Они то и дело звали в третейские судьи то меня, то Ральфа. Бывало, что я нечаянно наступал на хвост то Хорхе, то Мин…

– А Ральф?

– Увлекся экспериментальной социологией. В земные дела почти не вмешивался… гм, я уверен, что после истории с Ирвином в нем произошел некий надлом. Ральф не чувствовал себя готовым. Нашел где-то вне нашего пространства куб, на внутренней поверхности которого обнаружил малочисленные человеческие поселения – наверняка пропущенная Рудрой шалость кого-то из ранних кандидатов, – и продолжил эксперимент. Снимал копии с реальных людей, помещал туда и наблюдал, как им там живется. Наверное, таким методом он собирался набраться опыта…

– А с головой у него все было в порядке?