Читаем Повседневная жизнь советской коммуналки полностью

Прочие 35 процентов пользовались выгребными ямами и были счастливы. Да, на одно так называемое очко нередко приходилось несколько десятков человек. Да, и зимой тоже. Да, в мороз. Да, очереди на морозе, особенно утром. Но главное, что эти люди были москвичами! Ради подобной привилегии можно было не такое вытерпеть.

И тем не менее санузел – там, где он существовал – был самым проблемным местом в коммуналке. Особенно в первые послереволюционные годы, когда рушилось все и в первую очередь именно в городах. Анатолий Мариенгоф писал в «Циниках»:

«Ольга смотpит в мутное стекло.

– В самом деле, Владимиp, с некотоpого вpемени я pезко и остpо начинаю чувствовать аpомат pеволюции.

– Можно pаспахнуть окно?

Hебо огpомно, ветвисто, высокопаpно.

– Я тоже, Ольга, чувствую ее аpомат. И знаете, как pаз с того дня, когда в нашем доме испоpтилась канализация.

Кpутоpогий месяц болтается где-то в устpемительнейшей высоте, как чепушное елочное укpашеньице».

Но потом все более или менее наладилось. Если, конечно, так можно назвать необходимость множества чужих друг для друга людей пользоваться одним отхожим местом.

Естественно, проблема чистоты стояла остро. «Правила внутреннего распорядка в квартирах» от 1929 года строжайше предписывали: «При пользовании ванными жильцы обязаны после мытья вымывать последнюю начисто. Стирка и полоскание белья в ванных категорически запрещаются… Уборка мест общего пользования должна производиться всеми жильцами поочередно на равных началах».

Требование, конечно, замечательное, только как измеришь это «начисто»? Ни в метрах, ни в часах, ни в килограммах «начисто» не подсчитаешь. Для подслеповатого необразованного дедушки одно «начисто», для молодой флейтистки из консерватории другое «начисто», а ванной они пользуются одной. И не только они, а еще двадцать человек соседей.

Как тут быть?

Никак. Ругаться. Или не ругаться. От характера зависело. Кто молчал, кто орал, кто строчил жалобы в милицию. А у милиции свои заботы – убийства, насильничество, кража дров из сарая, срезание сумок с продуктами с окон нижних этажей. Особо назойливых жалобщиков могли и в кутузку запечь. Конечно, ненадолго – просто чтобы пыл немножко охладить.

А в одной из коммуналок города Ростова-на-Дону санузел был и вовсе отведен под так называемую «коммуну», состоявшую из четырех шалопаев. Вера Панова писала:

«Все четверо ушли от своих отцов буквально на улицу, не имея никакой специальности.

Яша Фалькнер… исхлопотал для них ордер на жилплощадь. По этому ордеру они поселились в ванной комнате какой-то коммунальной квартиры, один спал на подоконнике, двое на полу, лучшим ложем, занимаемым по очереди, была ванна».

Кстати, сам унитаз вызывал уважение. Он так же отличался от своих современных собратьев, как отличается старинный мельхиоровый подстаканник от пластиковой кружки с принтом хрюшки. Это были огромнейшие, широченные вазы, стоявшие на небольшом возвышении и напоминавшие императорский трон. Сливной бачок маячил где-то там, под потолком. Он приводился в движение цепочкой (заправские сантехники говорили «цéпочка», с ударением на первый слог, такое у них было профессиональное арго) с фаянсовой грушей на конце. Так делалось, чтобы достичь эффекта водонапорной башни. Дернешь за грушу – и извергнется истинная Ниагара, с грохотом и воем обрушится в недра царского трона вода, снося всей своей очистительной мощью содержимое вазы.

Если кто-то пользовался туалетом ночью, коммуналка просыпалась, но спустя минуту привычно засыпала вновь.

* * *

Забавную и вместе с тем трагичную историю описывал Сергей Довлатов в повести «Наши»:

«Прошло несколько лет. Опустился железный занавес. Известия от Леопольда доходить перестали.

Затем приехал некий Моня. Жил у деда с бабкой неделю. Сказал, что Леопольд идет по торговой части.

Моня восхищался размахом пятилеток. Распевал: “Наш паровоз, вперед лети!..” При этом был явно невоспитанным человеком. Из уборной орал на всю квартиру:

– Папир! Папир!

И бабка совала ему в щель газету.

Затем Моня уехал. Вскоре деда расстреляли как бельгийского шпиона».

По всей видимости, это была месть кого-то из соседей за «папир».

Тем не менее проблема чистоты не всегда решалась даже в поздних коммуналках. Наоборот, она стояла еще острее – потому что у соседей не было возможности пожаловаться домоуправу, чтобы тот, используя данную государством власть, приструнил мерзких нерях.

Ника Энкин вспоминала об одесской коммуналке начала 1970-х годов:

«Туалет – один на всех. О нем стоит упомянуть отдельно. Длинное, как вагончик, помещение с белым другом, маячащим вдалеке. Естественно, с допотопным бачком и цепочкой, свисающей с него. Огромная лужа являлась постоянным спутником унитаза. Может, мужчины не попадали, а может, женщины залезали с ногами… Кто знает? Но я, ребенком, глядя на очертания, всегда фантазировала: а на что это похоже? Правда, больше чем на голову Бабы Яги или ведьмы очертания лужи не “тянули”. Засиживаться было противопоказано: сразу же в дверь раздавался стук и недовольный окрик:

– Как пойдет семейство!

Перейти на страницу:

Все книги серии Живая история: Повседневная жизнь человечества

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература