Читаем Повседневная жизнь российских жандармов полностью

Как бы там ни было, в 1902 году Рачковского в Париже сменил Л. А, Ратаев, передавший свою должность начальника Особого отдела ДП Зубатову. Ратаев прилагает много усилий, чтобы оживить заглохшую при его предшественнике оперативно-розыскную работу, он пытается расширить сферу действия Бюро за счет Мюнхена, Брюсселя, Льежа и других городов, в первую очередь швейцарских. Уже через месяц после прибытия в Париж он пишет в Департамент, что «попал в очень тяжелое положение… я сразу понял, что способы ведения дела моим предместником значительно устарели… слабым пунктом оказалась Швейцария… центр и, можно сказать, пульс революционной деятельности перенесен именно туда…». Новый руководитель утверждает, что агентура, принятая от Рачковского, распущена и набалована и убедительно просит петербургский Центр сохранить за Бюро прежнюю смету расходов на содержание агентуры. «Будьте уверены, — добавляет Ратаев, — что я ее расходую с надлежащей экономией».

Ну что ж, Ратаев был «тертый жандармский калач» и действовал так, как поступали и до сих пор поступают многие начальники: утвердиться на новом посту за счет дискредитации «предместника». Под видом того, что «пульс революционной деятельности» перенесен в Бельгию и Швейцарию, он предлагает упразднить Балканскую и Берлинскую агентуры, то есть избавиться от ставленника Рачковского А. М. Гартинга. Но в июле 1905 года Рачковский вернется в систему политического сыска и восстановит Берлинскую агентуру, а Ратаев… будет уволен, и на его место поставят Гартинга.

В ноябре 1909 года на место Гартинга приехал статский советник А. А. Красильников, протеже товарища министра внутренних дел П. Г. Курлова и его многолетний «ординарец». В его задачу входило общее руководство аппаратом Бюро, а всю текущую оперативную работу с агентурой он поручил подполковнику В. Э. Эрхардту. В числе первых мер Красильникова был запрет на посещение посольства филерам и на использование адреса посольства секретными сотрудниками (до сих пор многие агенты Бюро направляли свои отчеты и донесения на упомянутую улицу Гренель, 79). «Императорское посольство как дипломатическое учреждение полицейским делом и розыском не занимается и никаких агентов не содержит», — сообщил Красильников общественности. В официальных документах Красильников проходил командированным российским «Министерством внутренних дел за границу для сношения с местными властями и российскими посольствами и консульствами».

Отсечение Заграничной агентуры от русского посольства было, конечно, правильной и давно назревшей мерой. Всех сотрудников наружного наблюдения организационно сгруппировали вокруг частной «Розыскной конторы Биттара-Монена». Это была хорошая «крыша» для филеров, и в случае задержания и ареста им было разрешено раскрывать свою принадлежность к службе российскому правительству. Французские власти это тоже вполне устраивало. Подполковник Эрхардт вынес свою работу за пределы посольства и встречался со своей агентурой конспиративно в городе. С точки зрения нынешнего времени Заграничная агентура, превратившаяся в секретный филиал Департамента полиции, говоря современным языком, стала некоторым аналогом резидентуры современной спецслужбы.

Именно в этот период Бюро начали лихорадить неприятности иного толка: иностранные филеры один за другим стали переходить на сторону Бурцева и раскрывать тайны политического розыска. Потом это станет хронической болезнью Загранагентуры. У подполковника Эрхардта возникли проблемы и с приобретением новой агентуры — из-за опасности разоблачения, вызванной постоянными экспозе Бурцева и предателя Меньщикова в прессе, участились случаи отказа в сотрудничестве.

Озабоченный всеми этими проблемами, новый заведующий Особого отдела полковник Еремин начинает заменять парижскую агентуру путем направления туда агентов из России, но если достаточно легко и быстро можно было осуществить их переброску за границу, то легализовать их во Франции и ввести в революционную среду эмигрантов было делом сложным и долговременным. К тому же призыв Еремина к охранным отделениям на местах отправить своих лучших агентов за границу повис в воздухе — никто из начальников ОО не хотел лишаться своей опоры в работе. Местничество! Работу Заграничной агентуры лихорадило также подозрение в том, что среди ее кадровых работников был предатель, сотрудничавший с Бурцевым. Одно время в этом подозревался заведующий канцелярией Сушков. К осени 1913 года провалы в работе Парижского бюро, по словам Красильникова, приняли эпидемический характер.

В сентябре — октябре 1913 года товарищ министра внутренних дел В. Ф. Джунковский направил в Париж заведующего Особым отделом М. Е. Броецкого с заданием проверить на месте эффективность и надежность всей агентуры. Представленный Броецким 100-страничный отчет о командировке представляет собой уникальный документ, характеризующий обстановку в русском полицейском загранаппарате того времени. Со ссылкой на  З. И. Перегудову, приведем некоторые пассажи из этого документа.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное