Повседневная жизнь Пушкиногорья

В 1880 году, когда в Москве торжественно отрывался памятник Пушкину на Тверском бульваре, из Пскова были присланы рабочие, которые отремонтировали надгробие. Однако состояние могильного холма все еще вызывало опасения. И даже к столетию поэта принципиально ничего не изменилось. И только в 1902 году холм укрепили, расширили площадку за памятником — теперь он располагался уже не на краю обрыва. Укрепили и сильно осевший к тому времени склеп, в котором находился гроб Пушкина. «…Дубовый гроб Пушкина, — писала об этом журналистка М. А. Гаррис, — сохранился в нетронутом виде и около него нашли даже кусочек парчовой бахромы, отпавшей от гроба. Рабочий, выбравший из склепа мусор и камни, достал несколько гвоздей старинного фасона, вероятно, от ящика, в котором первоначально стоял гроб. Грунт Синичьей горы сухой и песчаный, подпочвенные воды не достигают склепа, и неудивительно, что тление не коснулось гроба Пушкина»^[378]. В результате этих работ склеп Пушкина стал легко открываться, на эту операцию теперь нужно было потратить всего 15–20 минут. Такое решение было принято специально в расчете на интерес, который может проявить к останкам Пушкина Императорская Академия наук. Тогда же соорудили мраморную балюстраду вокруг могилы и подпорную стену с восточной стороны, забетонировали площадку, на которой располагались могилы. Все эти новшества, которые казались прогрессивными, впоследствии сыграли в истории могилы роковую роль. Тогда же казалось, что на несколько десятилетий этих усилий должно было хватить.

Однако уже в 1909 году появляются свидетельства, что белый памятник и новая ограда опять испещрены надписями, которые иногда сделаны карандашом, а иногда и вырезаны ножом. Могилы Ганнибалов начинают проваливаться. И весь некрополь производит впечатление грустное: «Стыдно и больно делается за ту небрежность, с которыми мы способны относиться ко всему для нас дорогому»^[379]. Одним словом, за могилой требовалось тщательное и постоянное наблюдение.

До 1914 года оно велось нерегулярно, но все же осуществлялось то усилиями насельников монастыря, то местного Пушкинского комитета. Начавшаяся Мировая война, а вслед за ней грянувшая революция в корне изменили ситуацию. Не только организованного присмотра, но и благоговейного отношения к могиле Пушкина от представителей народной власти ждать не приходилось. В годы Гражданской войны памятник был сорван с могилы и сброшен под откос храмовой горы; в 1922 году, когда вышел приказ Совнаркома об объявлении пушкинских мест заповедными, его поставили на место.

К середине 1920-х годов могила находилась в плачевном состоянии. Мало того, что происходило естественное оседание почвы и памятник заметно покосился к востоку, а на мраморной арке появились трещины, — могилу Пушкина затронула разрушительная волна революции. С вершины памятника была сброшена пирамида и сорван крест, бледный след которого еще читался на белом фоне. В полуразрушенном виде была ограда, калитка которой исчезла. На площади некрополя росли большие деревья, которые со временем угрожали корнями разрушить склон. Бетонная вымостка, сделанная вокруг могилы, оказалась вредна: под ней скапливалась и не просыхала вода, бетон местами потрескался и вспучился. Подпорная стена тоже сыграла дурную службу: выяснилось, что она препятствует естественному стоку ливневых вод, и они застаиваются в почвах склона. Одним словом, проблем накопилось множество, и решить их не было, казалось, никакой возможности.

5 июня 1927 года сильный ливень так подмыл склон, что подпорная стена обрушилась, а вместе с ней и часть грунта, примыкавшая к северному приделу Успенского собора. Стали раздаваться голоса о переносе праха Пушкина из Святогорского монастыря в Ленинград. (Вторично об этом заговорили после Великой Отечественной войны, когда в пушкинских местах не осталось камня на камне, и только могила поэта чудом сохранилась.) Предлагалось не заниматься восстановлением утраченного, а просто перезахоронить поэта. Очевидно, что такое решение с любой разумной точки зрения было бы крайне нежелательным. Главное, конечно, что осуществление этого проекта шло вразрез с желанием Пушкина покоиться на кладбище Святогорского монастыря. Не так много достоверных сведений о Пушкине сохранилось до XX века, но о том, что он хотел почивать «ближе к милому пределу», можно говорить с уверенностью. К счастью, обстоятельства повернулись таким образом, что последняя воля поэта не была нарушена. За сохранение могилы на прежнем месте выступили крупнейшие пушкинисты этого золотого времени русской филологии. Однако никаких принципиальных изменений до начала Великой Отечественной войны на могиле Пушкина не произошло.