Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции

Рис. 61. Николай Васильевич Клеточников

Племянником Кутузовой оказался помощник Г.Г. Кирилова статский советник[142] Василий Алексеевич Гусев. Он предложил Клеточникову «пошпионить» за одним из его приятелей, который подозревался III отделением в революционной деятельности. Николай Васильевич хотел было отказаться – доносительство было ему противно. Но А.Д. Михайлов уговорил его согласиться для того, чтобы революционеры смогли узнать адрес конспиративной квартиры, на которой Гусев встречался с осведомителями. Установив потом за ней наблюдение, народовольцы сумели вычислить «предателей» в своих рядах.

Гусев поначалу был Клеточниковым недоволен – по понятным причинам тот не мог сообщить ему никакой ценной информации. И Николай Васильевич со дня на день ждал, что статский советник погонит его прочь. Гусев так бы поступил, если бы не увидел каллиграфический почерк Клеточникова. Он тут же предложил ему место вольнонаемного писаря. И с 8 марта 1879 года народоволец Клеточников начал службу в Третьей экспедиции III отделения.

«Он был не только умен и наблюдателен, но и умудрен чиновничьим опытом, легко ориентировался в канцелярской волоките, все умел, все помнил, а главное, на лету схватывал суть любого, хотя бы и невероятно запутанного дела, после чего мог проворно и лаконично изложить его. К тому же сослуживцы и начальство Клеточникова сразу оценили его редкостное усердие: он первым являлся на службу и последним оставлял ее»{270}.

И рвение писаря было вознаграждено – 12 октября его приняли на штатную должность чиновника для письма.

«После того как Третье отделение было упразднено, а его функции переданы Департаменту полиции, Клеточников с декабря 1880 года заведовал секретной частью 3-го делопроизводства (идентичного по смыслу 3-й экспедиции Третьего отделения) и, наконец, 1 января 1881 года был назначен младшим помощником делопроизводителя всего Департамента полиции. Теперь он, по словам обвинительного акта[143], “был посвящен во все политические розыски, производившиеся не только в С.-Петербурге, но и вообще по всей империи”. Ему доверялись и сбор, и пересылка, и хранение секретной информации. Сам Николай Васильевич показывал на дознании, что он всегда имел при себе ключи от шкафов с перлюстрацией, от сундучка с бумагами особой секретности, а в последний месяц службы и от шкафа с запрещенными книгами».{271} Начальство благоволило к нему. «Николай Васильевич частенько получал денежные премии, а иногда, в особом порядке, даже приглашения от начальства на званые вечера. 20 апреля 1880 года царь Александр II, по представлению «вице-императора» М.Т. Лорис-Меликова, пожаловал Клеточникову орден св. Станислава 3-й степени. Полковник ВА. Гусев, генерал[144] Г.Г. Кириллов и директор Департамента полиции В.К. Плеве после ареста Клеточникова вынуждены были признать … что он «в продолжение всей своей службы отличался особенным усердием и пользовался полным доверием начальства»{272}.