Поворот под Москвой

7 октября 1941 года на совещании в штабе группы армий «Центр», в котором приняли участие Браухич и начальник оперативного отдела штаба сухопутных войск полковник генерального штаба Адольф Хойзингер, отмечалось, что отданные армиям приказы свидетельствовали о том, насколько благоприятно оценивалась существующая обстановка. Исходя из достигнутых успехов и того факта, что захвачено большое количество трофеев и пленных, и находясь под общим впечатлением планов Гитлера в этой операции, командование оценивало обстановку односторонне, с учетом только позитивных факторов. По мнению Браухича и Бока, 2-я танковая армия должна была возможно скорее выдвинуться в направлении Тулы и захватить переправы через Оку, чтобы затем продвигаться к Кашире и Серпухову. При этом Браухич обратил внимание присутствующих на пожелания Гитлера, который предлагал Гудериану овладеть Курском, а затем силами 2-й танковой группы нанести удар на юге. Принятие окончательного решения о постановке этой задачи ожидалось только в последующие дни.

2-й армии был отдан приказ разгромить противника в северной части кольца окружения под Брянском. Задача 4-й армии состояла в том, чтобы силами пехотных соединений и по возможности большим числом подвижных частей продвигаться до рубежа Калуга, Боровск и во взаимодействии с 9-й армией замкнуть кольцо окружения под Вязьмой. 9-я армия получила задачу вместе с частями 3-й танковой группы выйти на рубеж Гжатск, Сычевка, чтобы, во-первых, обеспечить окружение группировки под Вязьмой с севера и, во-вторых, сосредоточиться для наступления в направлении на Калинин или Ржев. Эти соображения были изложены в «Приказе на продолжение операции в направлении Москвы» от 7 октября 1941 года. В основе этой идеи — повернуть танковые войска на север, — высказанной новым командующим 3-й танковой группой генералом танковых войск Гансом Георгом Рейнгардтом, лежал план разгрома противника силами северного крыла 9-й армии совместно с южным крылом 16-й армии группы армий «Север» в районе Белый, Осташков и нарушения сообщения между Москвой и Ленинградом. И хотя Бок выступал против этого замысла операции, через день 3-я танковая группа получила приказ фюрера наступать на север. Этих сил не хватило для боя в решающий момент под Москвой, когда новые русские оборонительные рубежи не были еще укреплены, а резервы русских большей частью находились еще на подходе. Основываясь на имеющейся оценке противника, ОКВ и ОКХ все же считали возможным осуществить этот широко задуманный план. Оценка противника штабом группы армий «Центр», как это видно из записей от 8 октября, была очень оптимистической:

«Сегодня сложилось такое впечатление, что в распоряжении противника нет крупных сил, которые он мог бы противопоставить дальнейшему продвижению группы армий на Москву… Для непосредственной обороны Москвы, по показаниям военнопленных, русские располагают дивизиями народного ополчения, которые, однако, частично уже введены в бой, а также находятся в числе окруженных войск».

Но в приказах о высвобождении всех сил для стремительного преследования противника в направлении русской столицы не учитывались два фактора, которые должны были вскоре затормозить дальнейшее наступление, а именно — начало периода распутицы и усиливающееся сопротивление русских. Начиная с 6 октября на южном участке группы войск, а с 7 и 8 октября на остальных ее участках пошли осенние дожди, в результате чего дороги, особенно проселочные, стали труднопроходимы, что ощутимо замедлило наступление. В журнале боевых действий группы армий «Центр» отмечалось 10 октября:

«Передвижение танковых частей из-за плохого состояния дорог и плохой погоды в настоящее время невозможно. По этим же причинам имеются затруднения в обеспечении танков горючим».

8 октября были также существенно ограничены действия поддерживающей авиации, так как опасность обледенения, плохая видимость и снежная метель, с одной стороны, и плохое состояние взлетно-посадочных полос — с другой, не позволяли поддерживать на прежнем уровне авиационное обеспечение операции. Части 2-го воздушного флота провели 6 октября 1030 самолето-вылетов, 8 октября — 559, а 9 октября — 269. В связи с этим темпы преследования резко упали, хотя немецкие дивизии все же продвигались вперед и захватывали новые районы. Самые же тяжелые последствия периода распутицы проявились позже, во второй половине октября.