Поворот ключа

Я решила, что нужно положить листок на место, и лишь тогда как следует рассмотрела рисунок. Он напоминал тот, что я нашла в первую ночь, с домом и бледным лицом в окне, только был еще более мрачным и пугающим.

В центре картины стояла девочка с волнистыми волосами, в юбке колоколом. Сначала я подумала, что она заперта в тюремной камере, а когда пригляделась, поняла, что это калитка ядовитого сада. Фигурку перечеркивали толстые черные прутья решетки, за которые она держалась одной рукой, а в другой сжимала ветку с зелеными листьями и красными ягодами. По лицу девочки текли слезы, рот был искажен отчаянным криком, а на лице и на платье — пятна крови. Все изображение было заключено в толстый черный круг, как будто я смотрела в неправильный конец телескопа, в какой-то кошмарный тоннель прошлого.

С одной стороны, обычный рисунок, мне приходилось видеть такие в детском саду — супергерои, полицейские, побеждающие злодеев. А с другой… не знаю. Я не могла сказать, что заставило меня в ужасе отшатнуться. В рисунке было что-то неописуемо отталкивающее — какое-то извращенное упоение кровавой сценой.

Я уронила листок на пол, точно он обжигал мне пальцы, и долго еще рассматривала картинку, не обращая внимания на все более требовательные крики Петры.

— Аткой! Пета аткой! Игать!

Больше всего мне хотелось выбросить ужасную картинку и забыть о ней, но я знала рекомендации по защите детей в «Малышатах». «Положите рисунок в папку. Сообщите инспектору по безопасности. Если необходимо, поднимите вопрос перед родителями либо опекунами». За безопасность детей здесь отвечала я, и на месте Сандры я бы хотела знать о рисунке. Откуда в голове у Мэдди все эти ужасы? Надо принимать какие-то меры.

Я подняла рисунок и отнесла в ящик письменного стола в кабинете, и лишь после этого вернулась на кухню, умыла Петру и понесла укладывать ее спать.

Я проснулась как от толчка и некоторое время не могла понять, где я и что со мной. Полосатая обивка кресла под моей щекой промокла от слюны, сердце стучало как сумасшедшее. Из колыбельки доносилось мирное сопение. Я с трудом подняла голову. Как я умудрилась уснуть? А главное — что меня разбудило?

Должно быть, я вырубилась, дожидаясь, пока уснет Петра. О черт, мне же забирать девчонок из школы! Неужели проспала? Нет, слава богу, всего половина второго.

Неожиданно раздался звонок, а на экране телефона появилась надпись: Открыть дверь? Подтвердить / Отменить.

Меня охватил рефлекторный страх, и несколько секунд я сидела словно парализованная, в напрасном ожидании знакомого скрипа шагов.

Наконец я заставила себя пошевелиться, спустила ноги на пол, встала и сделала глубокий вдох. Вытерев уголок рта, осмотрела свою одежду. Всего пару дней назад я приехала сюда в образе идеальной няни Роуэн: строгая твидовая юбка, застегнутая на все пуговицы кофточка. Сейчас, в измочаленных джинсах и футболке со следами завтрака Петры, я была как нельзя более далека от совершенства. В таком виде я гораздо больше походила на себя, словно моя настоящая сущность постепенно просачивалась сквозь трещины в фасаде, с каждым днем отвоевывая позиции.

Переодеваться поздно. Я тихонько спустилась в холл и прижала палец к панели. Дверь распахнулась. Никого, как и в прошлый вечер. Лишь переведя взгляд на дорожку, я увидела припаркованный на обычном месте «Лендровер» и удаляющуюся в направлении конюшни высокую фигуру.

— Джек! — охрипшим после сна голосом крикнула я. — Джек, это ты звонил?

— Привет, Роуэн! — Он повернулся на звук моего голоса и, радостно улыбаясь, пошел обратно. — Да, хотел предложить тебе выпить чаю, а ты не ответила, и я подумал, что тебя нет дома.

— Нет, я просто… — по здравом размышлении я решила сказать правду, — укладывала Петру и нечаянно задремала. Ночью не очень хорошо спала.

— Девчонки хулиганили?

— Нет, дело не в этом… — Я вновь запнулась. — Помнишь, я рассказывала тебе о странных звуках на чердаке. Они разбудили меня опять. Ты говорил, у тебя есть ключи…

— Да, конечно. Попробуем сейчас?

— Почему бы и нет? — обрадовалась я. — Девочки в школе, Петра уснула. Давай, если тебе не трудно.

— Хорошо, я только пройдусь с собаками. Дашь десять минут?

— Конечно.

Мне сразу стало легче. Наверное, существует разумное объяснение, и мы его найдем.

— Я поставлю чайник.

Джек вернулся даже раньше, прихватив связку ржавых ключей и ящик с инструментами, из которого торчал большой баллон универсальной смазки WD40. За ним с громким сопением вбежали собаки. Я не смогла сдержать улыбку, глядя, как они пронеслись по кухне, точно два пылесоса, подбирая все, что плохо лежит, и плюхнулись на свои подстилки. Устали, бедняжки!

Закипел чайник, я налила две чашки и протянула одну Джеку.

— То, что нужно! — с улыбкой сказал он, засовывая ключи в задний карман. — Выпьем сначала или возьмем с собой?

— Наверное, лучше поторопиться, пока Петра спит.

— Согласен, — сказал Джек. — Я полдня просидел в машине, буду пить на ходу.