Поводырь

– Не думаю, что у нашего героя был выбор, дорогая, – вдруг принялся защищать меня цесаревич. – Мне доложили, что ограбленный теми злодеями караван был весьма ценен для Германа Густавовича.

– И что же там было такого, ради чего стоило бы рискнуть жизнью? – заспорила великая княгиня.

– Мечта, моя государыня, – сказал я. – Там была мечта.

– Ну, о чем вы, Герман Густавович, мечтаете, то нам известно, – хмыкнул Николай. – Неужто и теперь не отступились? Так что и под пули готовы?

– А почему, собственно, Ваше Императорское Высочество…

– Давайте по-простому. Здесь же все свои.

Миша Карбышев, тенью просочившийся в мою спальню вслед за адъютантом цесаревича, тихонько отступил за широкую спину князя Барятинского. Глаза моего секретаря даже не блестели – горели. На щеках полыхал румянец. Его не трудно было понять. Одно дело знать, что твой начальник ведет переписку с наследником престола Империи. И совсем другое – слышать выражения особого расположения из уст самого цесаревича.

Странные все-таки теперь живут люди. В церковь ходят поговорить с Богом, который ни разу им не отвечал. Жилы рвут ради страны, которая принадлежит небольшой, в общем-то, Семье. А стоит представителю этой самой Семьи появиться в пределах прямой видимости, так их аж распирает от любви к своим хозяевам. Вот как среди такого народа могли появиться люди вроде Володи Ульянова, искренне желавшего Родине проигрыша в войне?

– Почему же, Николай Алесандрович, я теперь-то должен отступиться? Отставка – еще не конец жизни. Более того…

– Более того? – вскинул брови наместник. – Даже так? Отчего же? Не поясните?

– Прежде я был связан необходимостью заниматься бесчисленными делами, входящими в обязанности гражданского начальника этого обширного края. Теперь у меня нет этой необходимости. Теперь, уволившись с государственной службы, я могу полностью посвятить жизнь труду на благо этой прекрасной земли.

– Что же это? Выходит, должность губернатора вас, Герман Густавович, только стесняла?

– Не должность, ваше высочество! Ни в коем случае, не должность. Циркуляры и инструкции. Отчеты и меморандумы. Бумагооборот. То, чем занято большинство чиновников.

– Шли бы на воинскую службу, Герман, – хмыкнул адъютант. – Вот уж где ваши таланты пришлись бы к месту. И никакой тебе бумажной волокиты…

– Рад видеть вас в здравии, Володя, – разулыбался я. – Только какой из меня военный. Я ведь и в армии примусь шахты рыть и заводы строить… А от седла, князь, у меня, простите, ноги судорогами сводит.

– Значит, вновь на государеву службу вы, Герман, не стремитесь? – коварно поинтересовался великий князь.

– В качестве кого, Николай Александрович? – совершенно по-еврейски, вопросом на вопрос, ответил я. – Насколько мне известно, место гражданского начальника губернии уже занято…

– Ну, скажем, в качестве председателя Совета Главного управления. Господин Валуев рекомендовал мне действительного статского советника господина Воинова. Уверял, будто бы он столь же сильно радеет за Сибирь, как и вы. Однако же вполне управляем и не так силен характером, нежели вы, Герман Густавович. И, признаться, я всерьез раздумывал над этим предложением…

– Поймите, Герман, – подхватила Дагмар. – Мы не просто так вызывали вас в Петербург. Прожект о назначении Николая наместником Сибири и Туркестана готовился давно. И нам нужен был кто-то, способный организовать наш переезд через половину страны. Нам нужны были вы, мой рыцарь.

– Простите меня, ваши высочества, – искренне покаялся я. – Откуда мне было знать?! Этот Панин еще со своими жандармами…

– Мы так и поняли, – ободряюще улыбнулась мне Мария Федоровна. – И милейший господин Мезенцев что-то в этом роде докладывал…

– Но совершенно отринули кандидатуру господина Воинова, – продолжил как ни в чем не бывало начатую не им фразу Никса. – Мы после того, как стало известно, что, даже пребывая под призрением врачей, вы сумели организовать это незабываемое приветствие. По пути в Томск нам довелось посетить множество городов. Однако же нигде нам не было так интересно и…

– И уютно, – блеснула глазами Минни. – Да, милый?

– Конечно, – кивнул Николай. – Именно так. Уютно. Мы словно наконец после долгого пути прибыли домой…

– Я рад, – неожиданно, прежде всего для самого себя, растрогался я. – Мы старались вам услужить.

– У Володи… Володя?

– Тут, Ваше Императорское Высочество.

– У Володи в папке лежит подписанный государем рескрипт о назначении вас, Герман Густавович, председателем Совета Главного гражданского управления Западносибирского наместничества. С присвоением вам достойного такой должности чина – тайного советника.

– Что я должен буду делать, ваше высочество? – хрипло выговорил я. Такого я не ожидал.

– Строить, как и прежде, Царство Божие на земле Сибирской, – улыбнулся наместник. – Управлять всеми гражданскими чиновниками. Развивать и украшать ваш край.

– И избавить Никсу от этой обузы, – хихикнула Дагмар. – Ныне Николай увлечен военными играми.