Повод для убийства

Останавливаясь, чушок мотнул головой. Действительно, сколько можно пятиться? Альберт ничуть не мощней его по комплекции, как раз наоборот. Тогда откуда паника?

– А ты чего запираешься?

– Я запираюсь?!

– Ну, дверь закрыть хотел. Из окна глянул, но не выходишь.

Альберт осматривал комнату. Он курил, но все равно чувствовал дым сигарет, и тянуло из кухни. Там и стол, и бутылка водки на нем, огурчики на тарелке, сало, лук. А в гостиной покрывало на диване смято, подушка с подлокотника свисает, еще чуть-чуть – и на пол свалится. Халат на стуле знакомый висит, бюстгальтер из-под него выглядывает. Тапочка примерно тридцать седьмого размера валяется подошвой вверх. Одна тапочка, а где вторая? И красотка куда делась… Раздел ее чушкан и съел?

– А что, должен?

Здоровяк смотрел на Филимона, который тихо входил в комнату. В одной руке корзинка с цветами, в другой – пистолет.

– Где хозяйка?

– Какая хозяйка?

Альберт забрал у Филимона цветы и ткнул корзинкой в грудь чушкана. Тот механически взял ее, но тут же выпустил.

– Чего ты? Это тебе! Сегодня день пидора!

– Кто пидор?! – встрепенулся мужик и замахнулся, чтобы ударить Альберта, но йоко под пупок заставил его сложиться вдвое. Бил Альберт от души. Разумеется, в целях самозащиты.

– Побудь!

Альберт оставил чушка под присмотром Филимона, сам заглянул на кухню, затем по прямой и узкой одномаршевой лестнице поднялся на второй этаж, заглянул в одну-единственную спальню. Кровать там двухместная, постель смята, полотенце скомканное валяется, торшер перевернут, тумбочка сдвинута. Шкаф здесь низкий, скорее, длинный пенал высотой по грудь. И открывался он как сундук, сверху. Альберт поднял крышку и увидел ту самую красотку, которой любовался с утра. По рукам связана, по ногам, рот заклеен. Футболка на ней растянутая – и все, больше ничего. Даже ноги босые.

– А молчишь чего?

Девушка не мычала, не била хвостом, просто лежала на старых одеялах и смотрела на Альберта глазами тупой овцы.

– Давай!

Он поднял девушку на руки, уложил на кровать, только затем стал развязывать. Ноги у нее обнажены, а ей хоть бы хны. Смотрит на него тупо, чего-то ждет. Может, когда кто-то за нее подумает, ждет, а то самой шевелить извилинами лень.

– Да ты не бойся, – расклеивая рот, сказал он. – Я от Анатолия. Знаешь такого?

Девушка едва заметно повела головой. Не помнила такого. То ли не знала никогда, то ли забыла. Сама не знала, что именно. Туго у нее в голове.

– А зовут как?

– Рита, – тихо сказала она.

– Марго, значит?

– Нет, Рита.

– Кто тебя в ящике закрыл?

– Макс.

– Зачем?

– Не знаю.

– Может, ты Толика с цветами ждала? Дом у него на том берегу озера. Он к тебе на катере подплывал, с цветами, помнишь?

– Катер не помню, цветы помню.

– Розы.

– Розы! – кивнула Рита.

– И куда Толик делся? Почему больше не приезжает?

– Не приезжает? – задумалась она.

– Когда он к тебе подъезжал, полтора месяца уже прошло.

– Так мы недавно приехали. Не было нас здесь.

– Откуда недавно приехали? Кто – мы?

– Мы с Максом. В деревню к нему ездили, это далеко, на севере. – Рита поежилась и обняла себя руками за плечи.

– А это твой дом?

– Да.

Альберт кивнул. Дом небольшой, но кирпичный, обстановка убогая, зато газ подведен, тепло. И водопровод вроде бы есть. Непонятно, почему Рита в летний душ ходила утром. Может, с канализацией что? Впрочем, Альберта это не волновало. Если только канализация останками Снегового не забита. И его телохранителя.

– А на севере холодно.

– И плохо, – кивнула девушка.

– Но вы все равно там пропадали… Может, потому что Толика убили?

– Кто Толика убил? – вяло, но все-таки встрепенулась Рита.

– Макс твой… Кто он тебе такой?

– Живем вместе.

– А Толик свататься подъезжал? Замуж звал?

– Замуж не звал. Сказал, что у меня все будет. Дом большой, машина…

За дверью заскрипела лестница, Альберт выглянул и увидел Алешину. Идет, грациозно двигая бедрами, папочку к груди прижимает, как какого-то котика.

Рита сидела на краю дивана, Алешина вошла, девушка встревоженно глянула на нее и стала натягивать футболку на колени. Альберт и сам удивленно повел бровью. Перед ним сидела не стеснялась, а увидела женщину – застыдилась. Может, отдаться мужику для нее обычное дело? Ума она явно недалекого, Макс мог запросто ее подчинить себе. Еще и под своих дружков подкладывать.

– Следователь прокуратуры Алешина Оксана Семеновна.

– Рита, – заторможенно кивнула девушка.

– Следователь прокуратуры, – заострил ее внимание Альберт. – Толика твоего убили, ведется следствие.

– Как – убили?

– Он у тебя с цветами был? – снова с самого начала начал разговор Альберт.

– Был.

– Куда потом делся?

– Домой ушел.

– На катере уплыл?

– Не знаю, не видела катер.

– А кто видел? Макс видел?

– Не знаю.

– Макс с тобой был?

– Здесь был! – Рита ткнула пальцем в пол.

– Толик его видел?

– Нет.

– Когда Толик ушел, Макс за ним пошел.

– Да, сказал, проводит.

– Но Толик не знал, что его провожают, – не спрашивал, а утверждал Альберт.

– Макс сказал, что незаметно его проводит.

– Допустим, есть парень, о котором ты не знаешь. Ты его не знаешь, а он тебя провожает. Как это называется?