Поветлужье

– Разговорить ее не вышло… А так – мало ли отчего она засмущалась или чему засмеялась? На жареном не поймали – остается гадать, кто же ее заслал… А слышала она достаточно, хотя никаких тайн особых мы с тобой и не обсуждали, – тихо закончил Иван и встал с лавки, на которой они с Трофимом коротали время во дворе усадьбы, ожидая, когда черемисский князь примет суздальских гостей и позовет их. Подойдя к девице, складывающей дрова из поленницы на сгиб локтя, он предложил ей свою помощь, мягко забрав у нее стопку колотых чурбаков и показав знаком накладывать ему еще. Поведя бровями, черемиска недоуменно улыбнулась тому, что статный воин хочет помочь ей по хозяйству, но все же накидала ему на руку еще немного. А потом даже стала накладывать сверх этого небольшую горку, с хитрецой улыбаясь. Однако неловкий полусотник покачнулся, и одно полешко съехало. А через мгновение упало прямо на ногу молодой хозяйке, как раз обернувшейся за новой порцией дров.

– Ай!

– Не зашиблась? – участливо спросил Иван у наклонившейся девушки, растирающей через поршни отбитые пальцы.

– Не особо, уф-ф… Ой…

– Добре. А теперь говори, куда дровишки складывать… И скажи хоть, как зовут тебя, красавица?

– Улина… – недовольно отозвалась та нежным грудным голосом. – До очага неси.

– А коли князь ваш узнает, что девица какая-то догляд за нами вела? – продолжил свой допрос полусотник, вышагивая по пути в дом рядом с Улиной, которая на этот вопрос гордо вздернула свою голову, предъявив всему миру в лице глазеющего на нее воеводы точеный аристократический профиль. – Что делать тогда будешь?

– Мышке слезки, а кошке лишь игрушки, – гневно раздулись ноздри девушки.

– Оп-па, да ты этого зверя знаешь, оказывается? Я про кошку…

– Видала я многое, чужестранец. – Проходя мимо воеводы, девица будто бы случайно задела его подолом рубахи и юркнула в дом. А оттуда уже донеслось: – Токмо дурень всех дурнями почитает…

– Просвети тогда, отчего же не умоляешь нас о тебе князю не говорить? – продолжил настаивать Иван, ссыпая поленья около очага. – Или ты все-таки с его дозволения за нами приглядываешь? Не в родне ли ты у него, что он тебе такие дела поручает?

– От осины яблонька не вырастает…

– Че… Хр-р… – Воевода попытался решительно присоединиться к разговору, однако ограничился невнятным междометием, стукнувшись со всего маха головой о притолоку низенького входа. Все же столь незначительное препятствие его не остановило, и он, нагнувшись, протиснулся следом за собеседниками внутрь кудо, придерживая двустворчатые двери. – Да что уж ты пристал к нашей кормилице? Раскрой глаза, снедать она нам готовит…

– А ты уши раскрой, – возразил Иван. – По разговору же видно, что Лаймыру она кем-то приходится. Может племянница, а возможно, и дочь… Эгей! Остынь, ведь все глаза на нее проглядишь, прямо никак оторваться не можешь.

– Я отцу своему дочь, а Лаймыр мне дедом по матери приходится. Он и попросил за вами приглядеть…

– Хм, чего ж он нас-то не упредил? Мы тут про тебя уже столько всякого намыслили, – виновато пробормотал Трофим и вдруг спохватился: – Али не примет нас нынче князь ваш, а? Улина? Оттого ты и готовку затеваешь, на ночь глядя? Токмо маловато что-то для двоих мужей…

– Закормишь кошку – так она мышей ловить не станет, – ушла черемиска от ответа.

– Так тебе по нраву ловля наша? Смотри, останемся голодными – съедим, а косточки оближем, – попытался пошутить Трофим и подсел к девушке, которая в это время помешивала кипящее варево, добавляя туда зелень для аромата.

– Атмашке кол пурен гын, подышкат верештеш[25], —замахала та руками перед лицом, отгоняя едкий дым, попавший в глаза.

– Про что сказываешь, краса ненаглядная? Языка-то твоего не знаем, прости Христа ради. – Трофим наклонился к девушке и подул, не столько отгоняя дым, сколько попытавшись откинуть пряди волос, выбившиеся у той из-под головной повязки и закрывшие при этом лицо.

– Сказываю, раз попалась волку в пасть – не вернешь. – Вытерев выступившие от дыма слезы, Улина подняла руку, чтобы заправить выбившиеся волосы, но неожиданно повернулась к Трофиму, не отводя глаз: – Что, вой, проглотишь али боязно, что мышка поперек горла встанет?

– Такую мышку впору в руки взять да оберегать всю жизнь от кошек… – Воевода потянулся, чтобы помочь ей заправить прядь, но рука его дрогнула и накрыла хрупкую женскую кисть, сразу замершую от робкого прикосновения.

Тихо стукнула створка двери, незаметно для двоих выпустив скользнувшего как тень полусотника.

– Ай-ай-ай, Лаймыр, – сразу стал ворчать Иван, стоило ему выйти во двор. – Ведь все рассчитал, зараза такая: двое холостяков, внучка писаная красавица, глаз не оторвать… Теперь бы выяснить, кто у нее папа. Однако думаю, что ты и это уже просчитал задолго до нашей встречи, старый хитрец. Только вот чего тебе от нас надо? Не шуточного чего-то, раз на словах не сказал…

* * *

Вечером того же дня Иван понял, что дело худо, потому что Трофим приобрел чересчур задумчивый вид и отвечать стал немного невпопад.