Читаем Повести и рассказы полностью

Повести и рассказы

— В горы портки свои унес, — сказал чорбаджи Недю. — Да скоро и с него шкуру спустим! Может, найдется охотник передать этому головорезу, чтоб он убирался подальше отсюда и оставил нас в покое?

Через несколько дней спустился вечером с гор овчар Найден; он принес чорбаджи Недю пулю с вырезанным на ней крестом и сказал:

— Поклон тебе от Славчо, дядя Недю. А чтоб ты поверил, что я от него, велел он передать тебе вот этот гостинец.

Недю растерянно посмотрел на Найдена, но пули не взял.

— Чего же ему нужно? На что мне эта пуля? — спросил он.

— А вот на что: он велит, чтоб ты к утру для его дружины двадцать пар опинцев{142} прислал, пол-оки пороху да оку табака. А на Ильин день готовь угощенье; он придет к тебе в гости, чтоб ты его попотчевал…

Чорбаджи Недю ощетинился.

— Это ты с таким поручением от разбойника пришел?

— Я не виноват, чорбаджи. Сам знаешь: в поле живем, скотину пасем. Не послушаться? Все наше добро в его руках. Что он велел, то и передаю. А там как знаешь…

— А пуля эта к чему?

— Не знаю, чорбаджи…

— Убить меня задумал?

— Не знаю, чорбаджи.

— И крест еще на ней поставил! — воскликнул Недю, взяв в руки пулю.

— Верно, и крест стоит, — подтвердил Найден.

— К чему это?

— Он целует крест божий; вроде клянется: ежели не исполнишь, что он тебе велит…

Недю сверкнул глазами.

— Ладно, передай ему мой ответ.

Он кинул пулю в Огосту, сунул небрежно руки в карманы и сказал овчару:

— Передай гайдуку Славчо поклон, Найден.

— Спасибо, чорбаджи.

— Передай ему поклон, — продолжал Недю, — и скажи, что опинцев и пороху у меня нету. Пойду в Берковицу, куплю. И табаку кипу.

— А мне подождать?

— Нет, ты ступай. А порох и опинцы, скажи, не стану я посылать, а сам ему отдам в Ильин день, когда он ко мне в гости пожалует… Я ему славное угощение приготовлю; он такого в жизни не пробовал.

Тут лицо чорбаджии из бледного стало зеленым.

Но овчар не заметил, как страшно Недю изменился в лице, и поэтому не понял настоящего смысла его ласковых слов.

— Спасибо тебе, чорбаджи. Ну, прощай, — сказал он и, вскинув свой посох с мешком на плечо, пошел было своей дорогой.

Как видно, бедный овчар в самом деле не заметил таившейся в словах Недю угрозы.

Это рассердило чорбаджию.

Ему хотелось, чтобы Найден понял все и передал Славчо подлинный смысл ответа.

Он окликнул Найдена.

Тот обернулся, посмотрел на чорбаджию.

— Эй, скотина! Ты, видать, не понял! — с раздражением сказал Недю.

Найден руками развел.

— Скажи этому каторжнику, душегубу: пускай приходит ко мне в Ильин день; я угощу его вместе с его дружками. Да не только их, а всех воронов, орлов, что вон — летают, угощу мясом его до отвала. А голову насажу вон на тот кол в плетне — птиц пугать.

Найден испуганно поглядел на него.

— Неладно поступаешь, чорбаджи!.. Славчо может плохо тебе сделать.

— Уж не прячешь ли ты его у себя, осел? — крикнул Недю.

— Сохрани боже…

— Тогда убирайся!

Недю был вне себя.

— Прощай, чорбаджи.

И Найден скрылся в темноте.

* * *

Пройдя две улицы и повернув на третью, Найден постучался в ворота.

Кругом не было видно ни зги, на улице пусто.

Во дворе залаяли две овчарки, бросились на ворота, вонзили в них свои когти. Но тотчас утихли: инстинкт подсказал им, что это свой.

В самом деле, Найден стучался в собственные ворота и собаки принадлежали ему.

Открыла маленькая девочка.

Найден пошел на свет в окне, залепленном бумагой. В комнате, куда он вошел, сидело четверо крестьян — каждый прислонив к плечу ружье. Один выделялся своим исполинским ростом и атлетическим сложением. Широкие плоские плечи его были соразмерны с мощной грудью. Почерневшее и обожженное лицо говорило о том, что ему хорошо знакомы зной и ветер, зимняя стужа и неистовство стихий. Глаза горели ярко, но спокойно под изогнутыми тонкими бровями, совсем не гармонировавшими с грубым мужицким складом лица и такой же фигурой.

Трое товарищей его не отличались столь могучим сложением, но и у них, как у него, лица были обветрены на вольном воздухе и так же блестели глаза. Один из них резко выделялся среди остальных отсутствием усов; он был совсем безбородый. Удивительней всего было то, что этот безбородый, отставив в сторону ружье, вместо него прижимал к груди ребенка. Этим он больше напоминал мать, чем разбойника.

Дело в том, что, как догадывается читатель, здесь находилась часть Славчовой дружины, к которой принадлежала и Вылкана. Исполин был сам Славчо, остальные двое — белимельцы.

С приходом Найдена, втайне водившего дружбу с юнаками, их стало пятеро.

Все уставились на него.

— Ну что, Найден? — спросил Славчо.

— Не хочет.

— Не хочет?

— Окаянный! — сказал Найден, кидая свой мешок в угол.

— Расскажи толком, — велел воевода.

Найден передал подробно свой разговор с Недю.

— Вот как? Грозится голову мою на кол своего плетня насадить? — переспросил Славчо, гневно сверкнув глазами.

Найден подтвердил.

— Где он теперь?

— Дома.