Повести и рассказы

— Сколько ошибок допустили, — рассуждал Виктор, — всякий раз обещаем быть осторожнее, а поумнеть никак не можем.

Мирон засмеялся:

— А знаешь ты, что мы и так умные?

— Не видно, — покачал головой Виктор.

— Нет, видно. Если мы до сих пор не умерли, значит, не дураки. Стоит нам прожить в этих условиях год, и я обещаю тебе, что у нас не будет никаких ошибок.

— А через десять лет и подавно! — рассмеялся Виктор.

— Верно, — серьезно согласился Мирон. — На все нужна практика, а ты сразу хочешь стать человеком без изъянов.

— Но где же мы теперь второго такого медведя найдем? — шутливо спросил Виктор.

— На наш век дураков хватит, — засмеялся Мирон. — Продержимся как-нибудь неделю, а там придут наши «избавители».

— Это ты их дураками считаешь?

— Если мы их перехитрим — да.

— А если они нас?

— Тогда в дураках окажемся мы.

Постепенно острота впечатления уменьшилась. Забыть о несчастье, не жалеть о погибшем мясе они, конечно, не могли, но будущее уже не казалось таким безнадежным.

— Давай подберем хоть огрызки, — сказал Мирон.

— А вдруг какую-нибудь болезнь схватишь от них?

— Я думаю, что наши нахлебники чувствуют себя лучше, чем мы.

Объедков вокруг набралось столько, что хватит пищи на весь завтрашний день. Потом начали утешать себя тем, что, возможно, послезавтра мясо вое равно испортилось бы. А когда увидели, что соль осталась нетронутой, и вовсе повеселели.

XVIII Господская пища. — На бобров. — Вот так бобр! — Таинственные письма. — Ремонт бобровой хатки. — Военная подготовка. — Почему люди уважают бобров

Прошло еще два дня. За это время друзья закончили свое обследование. Только в одном месте нашли что-то обнадеживающее и, продвинувшись в болото, почувствовали под ногами какие-то жерди.

— Наверно, здесь! — обрадовались хлопцы.

Но через несколько шагов жерди окончились. Чуть дальше, на кочке, росло деревце. Виктор прыгнул к нему и тут же так увяз в болоте, что Мирон едва вытащил товарища, протянув ему палку. Было ясно, что дальше соваться не следует.

— Но ведь есть же где-то выход! — ломал голову Виктор.

— Нам от этого не легче, раз мы не знаем, где он, — угрюмо сказал Мирон. — Ничего не попишешь, придется ждать. Во всяком случае мы свой долг выполнили, обследовали, что можно.

А выполнив долг, они смогли все свое время уделять поискам пищи. Но «дурных» зверей больше не встречалось. Опять пришлось перейти «на подножный корм», как говорил Виктор. Такая пища не могла их насытить.

Однажды Виктор принес зеленую жабу.

— Давай попробуем господской еды, — сказал он.

— Ой, боюсь! — вздрогнул Мирон.

— А я думаю, если господа едят, значит, и нам можно.

— Может быть, не таких?

— Приблизительно таких, зеленых. А если немного и не такой породы, не велика беда. Жаль только, что едят одни задние лапки. Такими окороками не наешься.

Острым камнем Виктор отрезал лапки и положил в огонь. Через минуту вытащил, посолил и одну лапку протянул товарищу. Тот отвернулся.

— Думаешь, будет так, как тогда с зайцем? — засмеялся Виктор. — Нет, брат, ничего лучшего теперь не дождешься.

Смело поднес ко рту, откусил.

— Ну, как? — с волнением спросил Мирон.

— Раз в тысячу лучше сырого зайца, — ответил Виктор и опять откусил. — Бери, пока не поздно. Взял Мирон, с брезгливостью откусил.

— Ну, как? — спросил теперь уже Виктор.

— Не разобрался еще.

— Ешь, пока не разберешься.

Откусил Мирон еще, потом еще и наконец все съел.

— По правде говоря, ничего плохого нет, — сказал он.

— Вот видишь, — улыбнулся Виктор. — Не зря господа едят. Я читал, что в Париже, в ресторанах, сытые буржуи большие деньги платят за эту пищу. А мы можем есть бесплатно.

— Зато нам, голодным, нужно по сотне таких жав. Где их наберешь? Эта старая, а молодые еще не вывелись.

— В таком случае съедим всю. Какая разница между задними, передними ногами, спиной? Он взял жабу, но тут же бросил.

— Нет, еще не могу!

— А если б в книге было написано, что едят всю, смог бы?

— Пожалуй, да! — засмеялся Виктор. После этого они специально ходили охотиться на жаб, но поимели только одну.

На этот раз съели и передние лапки, и спинку… И ничего плохого не произошло.

— Видно, все зависит от точки зрения и привычки, — рассуждал Мирон. — Мусульмане не едят свинины, у нас не едят конину, некоторые едят саранчу…

— Я то же самое говорю! — подхватил Виктор. — Во всяком случае из-за брезгливости умирать нет смысла. Но на одной жабе далеко не уедешь. Хоть бы какое животное добыть — все съел бы.

— Знаешь, что? Попробуем поймать бобра.

— Но ведь их нельзя уничтожать!

— Знаю. Однако мы двое важнее одного бобра. Против этого ничего было возразить, и хлопцы направились к бобровому поселку.

Там шла мирная жизнь. Обычно бобры не любят показываться днем, но в этом уголке, где их никогда никто не тревожил, они не очень остерегались. Когда хлопцы подошли, все бобры спрятались под воду.

— Пойдем к той хатке, — показал Мирон на четвертую, стоявшую возле берега.

— Едва ли там есть жильцы, — ответил Виктор, — но попытаться можно.