Повести и рассказы

Заметили на ветке липы какое-то странное растение. Это был куст с длинными стеблями, мелкими светлыми листьями и маленькими желтыми цветами. Пристроился он на ветке стожком и, казалось, с землей никакой связи не имеет. Увидав его, Мирон крикнул:

— Гони прочь хищника! Это — омела, вредное растение, паразит, тоже южный гость. Она живет только за чужой счет. Птицы лакомятся ее ягодами, потом чистят клюв на другом дереве. Липкий сок приклеивается, и этого достаточно, чтобы омела начала расти уже на новом месте.

Виктор охотно сбросил хищника.

— Ну и уцепилась! — заметил он. — Наверное, снова начнет расти.

— Пожалуй, да. Тоненькие корешки свои она запускает глубоко в дерево. По ним можно узнать, сколько времени она тут живет. И все же липе теперь будет легче.

Дома им испортила настроение коптильня. Казалось, что окорока начнут подсыхать и станут такими, какими мы привыкли их видеть. А вместо этого окорока делались мягкими, дряблыми. Они, поди, и портиться будут быстрее, чем свежее мясо.

— Видно, ничего не получится, — взгрустнул Мирон. — Их надо и солить, и сушить долго, а потом уже коптить. Да и ветер относит дым в сторону. Выходит, что мы сами портим мясо. Лучше испечь на угольях, дольше сохранится.

— И высушить, — добавил Виктор.

Сняли окорока и принялись за дело. Сразу выяснилось, что сушить нельзя, так как нечем разрезать на тонкие куски. Принялись печь, и к ночи в шалаше было уже множество испеченных кусков мяса.

Мирон даже додумался до нового усовершенствования. Так как соли, оставшейся еще у них, не могло хватить, чтобы засолить все запасы, он сделал немного соленой воды и смочил мясо в этом рассоле.

Мясо разложили в пустом хлевике, на жердочках, так, чтобы куски не соприкасались друг с другом. Провозились до самого вечера. Когда улеглись спать, Виктор вспомнил:

— А о пчелах-то и забыли!

— Завтра утром пойдем, — сонно пробормотал Мирон.

И уснули.

На следующее утро встали пораньше. Взяли один из горшков, нагребли в него углей и пошли за медом. Под деревом развели огонь. Но как выкурить пчел из дупла, находящегося довольно высоко?

— Я полезу туда, а ты мне подашь зажженный мох, — предложил Виктор.

— Найти бы хорошую жердь, с земли сунуть, — сказал Мирон. — Спокойнее было бы, да и тебе не пришлось бы страдать.

— Дело придумал, — согласился Виктор. — Давай поищем.

Они выломали подходящую орешину, прикрепили к ней комок мха, зажгли и просунули в дупло. Как загудело в нем! Хлопцы сейчас же отбежали в сторону и долго не смели подойти снова: разозленные пчелы летали вокруг и, по-видимому, вовсе не собирались покидать это место. Наконец друзья вынуждены были оставить их, чтобы прийти в другой раз. Перед уходом Мирон сунул в дупло еще комок горящего мха, хотя и был наказан за это: две шишки от пчелиных укусов вскочили у него на лице.

Оставили горшок возле дерева, а сами пошли на обследование. Опять началась такая же трудная и безрезультатная работа. Часа четыре они бродили около болота, а вернулись, как всегда, ни с чем. По дороге еще раз навестили пчел. На этот раз тут было уже тихо. Лишь кое-где жалобно звенели одинокие пчелки.

Виктор с трудом вытащил соты из дупла. Добыча оказалась бедной.

— Этого и следовало ожидать, — сказал Мирон. — Нового меду они не могли еще насобирать, не успели. Здесь только прошлогодние остатки.

— Спасибо и за это. Добрый стакан наберется, — ответил Виктор, облизывая пальцы.

— Теперь мы живем! — радовался Мирон, когда они шли домой. — Если смешать с медом, например, липовые листья, то получится такое кушанье, от которого и дома никто не отказался бы. После мяса в самый раз.

— Погоди радоваться, — усмехнулся Виктор, — может, еще взбесишься.

— Почему?

— Уже забыл? А вдруг этот мед с той азалии?

— Ну, нет. Столько не наберут.

— Если не совсем, так малость ошалеешь.

Продолжая шутить, они весело шли к дому, не думая о том, что их может там ожидать.

А когда пришли, увидали такую картину, от которой даже в глазах потемнело: обглоданные кости, разрушенный хлев и следы зверей…

У Мирона чуть горшок не выпал из рук, а Виктор забегал и закричал, точно кто укусил его.

— Ах, проклятые! Кто это мог наделать?

— Мы забыли, что, кроме нас, в лесу есть и другие жители: лисы, волки, дикие свиньи, — уныло сказал Мирон. — Это их работа.

Виктор начал приглядываться к следам.

— Да их тут много было! — сказал он. — Вот следы волка, вот — как бы кошки. А тут и еще какие-то. Как это они все вместе собрались?

— Им не было нужды собираться вместе. Сначала кто-нибудь один пришел, разворотил хлев, а там могли почувствовать запах мяса и подойти другие. Но нам-то от этого не легче.

— Что же теперь будем делать? — схватился за голову Виктор.

— То, что и до сих пор, — как можно спокойнее ответил Мирон. — Нужно думать, что не погибнем, как не погибли раньше.

Рассудительный тон Мирона несколько успокоил и Виктора. Взрыв отчаяния утих, друзья взяли себя в руки и стали трезво обсуждать создавшееся положение. Все равно ведь потерянного не вернешь. Уж если забыли, где находятся, допустили ошибку, надо принять ее во внимание и в следующий раз быть умнее.