Повесть о царе Удаяне

Услышав эти слова, владыка птиц был сильно озадачен. А Джимутавахана почувствовал скорбь, что не удалось ему исполнить свое желание. Затем, когда Гаруда узнал, что по ошибке чуть не съел властителя видьядхар, его стало мучить раскаяние. «Увы, какое зло совершил я, негодный! Поистине, легко становятся злодеями те, кто сбивается с верной дороги. Но какой хвалы достоин этот несравненный, великий герой, который ради других жертвует своей жизнью и презирает этот мир обмана и иллюзий!» — так размышляя, Гаруда готов был броситься в огонь, чтобы очистить себя от греха, но тут Джимутавахана сказал ему: «Царь птиц, отчего ты в таком отчаянии? Если ты действительно напуган своим грехом, то отныне прекрати пожирать змей. Ты должен также раскаяться и в том, что ел их раньше. Вот для тебя спасение; о другом не стоит и думать!»

Когда этот сострадатель всего живого так сказал Гаруде, тот с радостью с ним согласился и последовал его совету, как если бы Джимутавахана был его наставником. Он тотчас отправился на небо принести оттуда амриту, чтобы оживить и Джимутавахану с его израненным телом, и всех змей, от которых остались одни только кости. Но тут появилась богиня Гаури, благосклонная к преданной ей жене Джимутаваханы, и под радостные звуки небесных барабанов сама увлажнила амритой его тело. От этого все его члены излечились и стали еще более прекрасными. А едва он поднялся невредимый, как Гаруда принес с неба амриту и полил ею вокруг весь морской берег. После этого все змеи вновь стали живыми. И такое множество их оказалось в прибрежном лесу, что можно было подумать, что весь подземный мир, избавившись от страха перед сыном Винаты[578], пришел полюбоваться Джимутаваханой.

Узнав о случившемся, все родственники и близкие собрались туда поздравить Джимутавахану, сохранившего невредимым тело и окруженного сиянием славы. А вместе с родственниками радовались и его жена, и родители. Да и кто не будет рад, когда горе оборачивается счастьем!

Джимутавахана позволил Шанкхачуде удалиться в подземный мир, но по всем трем мирам, сама собой, без всякого его позволения, разлилась его слава.

Затем, испросив покровительства у дочери Хималая[579], те родственники Джимутаваханы во главе с Матангой, которые долго с ним враждовали, пошли в обитель Гаруды. Там они боязливо приблизились к Украшению видьядхар[580], которого с любовью окружали сонмы богов, и пали ему в ноги. Уступив их мольбам, благородный Джимутавахана покинул гору Малая и вернулся в свою страну на склонах Гималаев. Там вместе с родителями, Митравасу и Малаявати этот герой долго еще наслаждался жизнью, царствуя над всеми видьядхарами.

Так, неизменное счастье всегда само следует по пятам за теми, кто своими подвигами вызывает восхищение в сердцах обитателей всех трех миров».

Выслушав этот рассказ из уст Яугандхараяны, царица Васавадатта, жаждущая величия для сына, которого она носила под своим сердцем, пришла в восхищение. И она провела этот день, не расставаясь со своим супругом и беседуя с ним об их сыне, будущем владыке видьядхар, на что намекал прослушанный рассказ и в чем она была уверена, полагаясь на нерушимые веления богов, благосклонных к тем, кто им предан.

Вот вторая волна книги «Рождение Нараваханадатты» в «Океане сказаний» великого поэта Сомадевы.

Волна третья

На следующий день, когда к Васавадатте пришел царь ватсов со своими министрами, она доверчиво ему сказала: «Мой супруг, с тех пор как я беременна, сердцем моим овладела страстная забота о будущем моем ребенке. В думах о нем я с трудом сумела уснуть сегодня ночью и во сне явственно увидела, как ко мне подходит какой-то человек. Он излучал сияние, тело его было осыпано светлой золой, на голове блистал месяц, черные волосы были заплетены в косичку, а в руке он держал трезубец[581]. Он приблизился ко мне и, как бы сострадая, сказал: «Дочь моя! Оставь всякую тревогу за своего ребенка. Я буду охранять его, ибо я же тебе его дал. А теперь послушай о другом. Я кое-что расскажу тебе, чтобы ты мне доверяла. Завтра придет во дворец с прошением одна женщина. Она силком притащит за собой своего мужа и начнет бранить его. Эта женщина стоит на дурной дороге. С помощью своих родственников она хочет добиться казни своего мужа. И все, что она ни скажет, — ложь. Ты, дочь моя, должна обо всем этом заранее уведомить владыку ватсов, чтобы он избавил достойного человека от злой жены». Так повелев мне, Махатма[582] исчез, а я вскоре пробудилась и увидела, что настало утро».