Повесть о "разделённой любви"

…Полными слёз глазами смотрел он на балерину, легко взлетающую над сценой. А она? Чувствовала ли она, что в зале сидит родной ей человек, самый родной? Вероятно, чувствовала. Так как сердце билось сильнее обычного — барабанной дробью гренадёрской атаки. И к горлу подступал – удушая — ком.

Как она завершила партию, как оказалась за кулисами – не знала. Знала только, что её сын, живой и здоровый, видел танец, посвящённый одному ему.

…Не тогда ли в её потрясённом воображении «ведьмы» возникла молитва-проклятье усатому упырю? Не тогда ли, впервые, — повторяя потом изо дня в день, — просила она Бога ли, чёрта ли покарать мучителя собственными его детьми и внуками – их ненавистью к отцу и деду своему, их испоганенными им жизнями!.. Жестоко!.. Но…Она была услышана. И мольба-просьба её, — к кому – кто может это знать? – Услышана была. И точно исполнена…Да только и сама она, и ни в чем не повинный Эмиль, после их московского «свидания», так до конца жизни из депрессии не вышли: уплачено было за всё сполна.

Эмиль возвратился в Мюнхен. Навстречу грядущим бедам. Екатерина Васильевна продолжала танцевать в Большом, где выступала с тех пор, как вернулась из мировых гастролей начала века. Она выходила на сцену в образе Авроры в «Спящей красавице», беззаботной Лизы в «Тщательной предосторожности», волевой Медоры в «Корсаре»… Самой же яркой её ролью, по мнению современников, была Саламбо. Часть этих спектаклей поставлен был её близким другом – балетмейстером Тихомировым, в паре с которым она прежде нередко выступала и в Мариинском, а потом в Большом театрах. Неудивительно, что величайший талант блестящей танцовщицы оценен был по достоинству. И в 1925 году Екатерина Гельцер первой из всех балерин России удостоилась звания народной артистки Российской Федерации… Десять лет она после этого триумфа выступала – не имея соперниц – на сцене Большого театра… «А затем переключилась на гастрольную деятельность» писали, не вдаваясь в подробности, бесчисленные биографы. Что же, — «Мефистофелем по сусалам» товарищу Калинину, — тоже новыми Пименами был оценен!

…Раненая в сердце Екатерина Васильевна расточала себя на добро. Кому только она не помогала, кого не поддерживала в беде? Кого из бездны не поднимала? Выше помянута была судьба великой Фаины Раневской, девочкою извлечённой тёткой из трагического ничтожества. Но девочек-то таких – легион был в долгой жизни Гельцер! И ситуациям той же судьбоносной цены — несть числа. Так будем же справедливы: Катерине на её пути в Поднебесье Примадонны Большого тоже помогали такие же как она добрые и отзывчивые!.. У неё и Густава родился сын. Уже говорено было чем счастье это человеческое грозило актрисе и уланскому офицеру. И партнёр Катерины по сцене Василий Дмитриевич Тихомиров, — блистательный, в пару ей, танцовщик, а в последствии её педагог, — гасит назревший было «скандал» фиктивным браком с балериной, готовящейся стать матерью! Так ведь мало этого! Предвидя грозный окрик и немедленную, — как всегда скандальную, — реакцию «вдовствующего» двора на слухи о предполагаемом предстоящем отцовстве Карла Густава (позднее такое случилось и с другом его — Великим князем Михаилом), ярчайшая звезда аристократического небосклона Санкт-Петербурга и светская приятельница Маннергейма Бетси Шувалова устраивает встречу с прессой. И во всеуслышанье заявляет собранным ею репортёрам российских и иностранных газет о предстоящем браке её с «известным уланским офицером» Маннергеймом! И любители «клубнички» из числа свитской камарильи посрамлены…

…Эпоха прошла с тех пор.… Просвещение «улучшило» мир. Литература «облагородила» человечество. Наука и техника создали автоматы, выпускающие две тысяч пуль в минуту. И оружие уничтожения, — по свидетельству Эдварда Кеннеди, — убивающее за несколько минут более 250 тысяч людей… Словом, наступили новые времена, и светлые мечты человечества осуществились. Неисправимый маловер я не сомневаюсь, что современная «аристократическая» дворня от михалковского дворянского корыта, дружеского подвига Василия Тихомирова и Бетси Шуваловой не повторит.

34. Отцовские тревоги