Повесть о первом взводе

Он громко затопал ногами, пригнулся, как будто и вправду вот-вот рванется за зайцем.

- Ого-го-го! - шумнул на зайца и Логунов.

А Угольников вложил в рот четыре пальца и свистнул так громко и пронзительно, что заяц должен был от этого разбойничьего свиста убежать на край света.

Но не убежал. Заяц неожиданно остановился, обернулся, присел и уставился на помешавших ему людей. Это был не просто заяц, из таких, что возил дед Мазай, а заяц закаленный войной. Совсем другая порода. Он не испугался вооруженных людей. Просто остановился, чтобы посмотреть, чего это здесь расшумелись? Кто знает, какие чувства владели зайцами, которые два года жили в прифронтовых условиях?

- Вы посмотрите на серого! - рассмеялся Логунов. - Ребята, да он нас ни в грош не ставит.

- Ай зайчина, ай матерый, - стал припевать Угольников.

Лицо у него подобрело, глаза стали веселыми, озорными. Будто он вовсе и не самый занудный в полку сержант.

- Я его сейчас сниму, - лейтенант Иванов расстегнул кобуру, стал вынимать пистолет.

- Зачем? - придержал его за руку Логунов.

- Так сидит ведь...

- Жалко, - сказал Логунов.

- Кругом война, а он выжил. И не боится нас, - лицо Угольникова опять стало тяжелым, жестким. - Отчаянный заяц.

Лейтенант нахмурился. Он посмотрел на спокойно сидевшего зайца, перевел взгляд на зажатый в руке пистолет и неожиданно покраснел. Как вспыхнул. В одно мгновение и лицо, и уши, и даже шея стали у него ярко-красными. Иванов повернулся спиной к спутникам. Неловко ему стало и за пистолет, и за то, что зайца захотелось убить. А более всего, наверно, стыдился от того, что покраснел, как девчонка. Теперь незнакомые люди могут невесть что подумать о нем, боевом офицере, командире танкового взвода. По такому пустяку - и сорвался.

- Крупный, я и не знал, что бывают такие большие, - Логунов с интересом разглядывал серого. - И с характером.

- Да уж, и чувствует здесь себя хозяином,- поддержал его Угольников. Они как будто договорились не заметить ни того, как сорвался лейтенант Иванов, ни то как он покраснел. Хоть и комвзвода, а мальчишка. - Сколько их расплодилось за войну... Охотников сейчас нет, вот они и разбегались. Отчаянные нынче зайцы пошли, ничего не боятся.

Лейтенант Иванов тем временем пришел в себя. Когда он повернулся, лицо у него было нормальным с симпатичными конопушками, а губы растянулись в смущенную улыбку.

- Свалял дурака, - сокрушенно покачал он головой. - Ни разу, понимаете, ни разу в жизни не видел живого зайца. Горожанин я. А книг про охотников и про зверей прочел уйму. Первая необдуманная и глупая реакция. Тут и пистолет под рукой. Дико, конечно...

Лейтенант нарочито медленно, пытаясь подчеркнуть не то солидность свою, не то спокойствие, уложил пистолет в кобуру, неторопливо застегнул ее. Жестом предложил Логунову и Угольникову продолжать путь.

Заяц сидел на том же месте. Проводил их взглядом, почесал лапкой возле уха, совсем как кошка. А когда они ушли достаточно далеко, неторопливо отправился к кусту, возле которого его спугнули. День стоял жаркий, и в тени развесистого куста представлялась ему неплохая возможность подремать. Пока опять не станут стрелять.

Иванов и сержанты поднялись на небольшую высотку. Подножие ее мягко переходило в степь, сливалось с нею. На склонах, поближе к вершине, на фоне порыжевшей, поблекшей травы выделялись темно-зеленые пятна невысоких кустарников. Сама вершина высотки оказалась плоской и широкой. Справа, как на ладони, расстилалась серыми домиками и зеленью садов деревушка, впереди хорошо просматривалась степь с растянувшейся по ней темной дорогой.

- На этой высотке ваши орудия и надо поставить, - как подарок выдал Иванов. - Комбриг всю округу обошел. А сюда поднялся, глянул и сказал: "На ящике с песком такую позицию никто не разрешит соорудить. Скажут - слишком хорошая, в жизни такие не встречаются. А жизнь совершенно неожиданно может подсунуть сюрприз. Если у пушкарей коэффициент соображалки достигает хотя бы сорока процентов, они свои орудия здесь поставят". - Ну как? Подходяще?

Что тут скажешь? Прав был комбриг. И соображалка у пушкарей сработала нормально. Позиция выглядела сказочно удобной. Дорога вначале расстилалась прямо к высотке, на которой они стояли, но, не дойдя до нее метров семьсот, сворачивала на юг и шла еще метров четыреста вдоль высоты. Затем опять поворачивала на восток, прямо к Лепешкам.

Между высотой и дорогой, почти на всем ее протяжении, лежал глубокий, с обрывистыми краями овраг, уходивший далеко в степь.

- Шикарную позицию для орудий твой комбриг выбрал, - оценил

Логунов.

- Подходящее место, - одобрил и Угольников. Редкий случай, когда ему что-то понравилось. - Опытный видно мужик.