Повесть о дупле Уцухо-Моногатари. Часть 1

Вышли борцы. Было проведено пять или шесть туров, а затем самые сильные соревновались в перетягивании полотна. Хозяин велел принести приготовленные кото и предложил гостям поиграть на них. Кое-кто из приглашённых начал играть. «Как прекрасно настроены инструменты! Никто из присутствующих не мог бы так хорошо их настроить) восторгались гости и исполняли различные произведения. Играли на кото соло или в сопровождении флейты. Исполнение было замечательно.

Как правило, на таких пирах слугам, сопровождающим гостей, и силачам дарили полотно из провинции Синано, но на этот раз им преподнесли полотно из провинции Муцу. Слуги внесли и поставили перед Канэмаса три столика из цезальпинии, на которых лежал шёлк, полученный из восточных провинций. Вышел парадно одетый управляющий и, вызывая гостей одного за другим, стал вручать им этот шёлк. Начальники эскорта гостей и победители в состязаниях получили по четыре штуки шёлка[161], остальные силачи и слуги — по две. Кроме того, слугам, сопровождавшим вторых военачальников Личной императорской охраны и младших военачальников, было вручено по одной штуке. Принцам, сидевшим на местах у изгороди[162], были вручены шёлковые накидки цвета прелых листьев с красным отливом, затканные цветами, шлейфы, окрашенные соком хризантем, платья из узорчатого шёлка и штаны на подкладке. Советникам сайсё и всем гостям до вторых военачальников Личной императорской охраны были вручены шлейфы из узорчатого шёлка, окрашенные соком трав, китайские платья цвета прелых листьев с желтоватым отливом и штаны на подкладке. Младшим военачальникам и помощникам начальников императорской охраны поднесли шлейфы бледных тонов, китайские платья цвета прелых листьев с жёлтым отливом, штаны, — по красоте окраски подарки не уступали предыдущим. Старшим стражникам вручили летние платья из белого узорчатого шёлка и штаны на подкладке, сопровождавшим слугам и мелким чинам охраны — по паре штанов из белого полотна, а начальникам отрядов — белые летние платья. Не было ни одного человека среди присутствовавших на этом пиру, который не получил бы подарка.

Вручение подарков окончилось, и тогда-то наконец появился императорский сопровождающий Накатада. Генерал Масаёри подозвал его к себе и стал настойчиво угощать вином. Накатада принимал вино с благодарностью, но, почувствовав опьянение после нескольких чашек, начал отказываться:

— Не приведёт это к добру…

— А я, мой милый, и хочу вас напоить, — сказал левый генерал, поддразнивая его. — Надеюсь, что, опьянев, вы перестанете скрывать от нас свои таланты. Я прошу вас поиграть на кото. Если на этом пиру вы не будете играть, это всё равно, что весеннее утро в горах без соловьиного пения или осенний вечер без купающейся в пруду луны.

Левый генерал просил очень настойчиво. Канэмаса ушёл во внутренние покои и принёс кото «рюкаку-фу». Левый генерал взял его и сказал:

— Сыграйте на этом инструменте хотя бы одно произведение. Я слышал вас немного в прошлом году, в ночь репетиции «Пяти мановений», и мечтаю услышать вновь.

— Я совсем забросил игру на кото, — ответил императорский сопровождающий. — В ту ночь на то было желание государя, я кое-как вспомнил и сыграл одно произведение. Но как я играл, хорошо ли, плохо ли, не знаю. Сейчас я и подавно ничего не помню. Если сегодня я вдруг примусь за игру, все решат, что это лягушка заквакала в поле, заросшем полынью.

— Ах ты хитрец! — воскликнул его отец. — Разве бывает, чтобы ты не получил хорошей награды за свою игру?

— У меня есть любимая дочь, — сказал Масаёри. — Я бы предложил вам её в награду, если бы вы мне сегодня поиграли.

Тогда Накатада очень тихо стал играть «Многие лета»[163]. Накаёри и Юкимаса стали подыгрывать ему на кото, приготовленных для нынешнего пира. Играли они изумительно. Накаёри, не в силах сдержать охватившие его чувства, сбежал вниз и стал перед гостями танцевать. Затем Юкимаса играл на лютне, генерал Масаёри — на японской цитре, другие музыканты к ним присоединились, а все вельможи громко пели.

Накатада так и не играл «Варварскую свирель», которую исполнял в ночь репетиции «Пяти мановений», а играл другие произведения, и левый генерал настойчиво просил его:

— Так вы никакой награды не получите. Поиграйте-ка ещё немного!

Накатада вновь настроил кото и начал играть. Звуки кото были исполнены необыкновенной прелести, так великолепно Накатада никогда ещё не играл. Нынешнее исполнение было ещё замечательнее, чем когда он играл перед императором. Его игра, казалось, стала более зрелой, была изумительна, музыка ласкала слух и успокаивала душу, восхищая всех. Накатада легко касался струн, а звуки наполняли весь дом. Он неподражаемо исполнил «Юйкоку» и «Варварскую свирель». Все были взволнованы, а левый генерал, придя в совершенный восторг, снял со своего плеча накидку и вручил её Накатада со словами:

— Не замёрзли ли вы? Накиньте-ка вот это!