Повесть о дупле Уцухо-Моногатари. Часть 1

Госпожа из северных покоев в усадьбе Канэмаса на Третьем проспекте решила для этих соревнований сделать мужу и сыну роскошные одежды. Она велела доставить много узорчатого шёлка и сшить из него платья.

* * *

Как-то раз Накатада пришёл к отцу и сказал ему:

— Я давно хочу нанести визит наследнику престола, но мне никак не удаётся.

— Если бы я мог пойти туда и поговорить с Фудзицубо, я бы, может, избавился от сердечной тоски, — вздохнул Канэмаса.

— С Фудзицубо вам нужно беседовать с большой осмотрительностью, — ответил ему сын. — Люди, страдая, часто говорят глупости, которых потом стыдятся.

— Ты достаточно ловок, чтобы вручать ей письмо и получать от неё ответ, — заметил Канэмаса.

— Вы забываете, что я совсем не могу приблизиться к ней. ‹…› — возразил Накатада.

* * *

‹…› Канэмаса продолжал заниматься подготовкой к состязаниям, и когда узнал, что Юкицунэ, самый сильный борец правой команды, прибыл из провинции Иё, он беспредельно обрадовался.

— Что было бы, если бы в этом году Наминори из левой команды прибыл, а Юкицунэ из правой — нет! ‹…› — восклицал он. — Ведь уже давно решено, что они будут бороться друг с другом. Было бы жаль, если бы они не приехали, но, к счастью, оба уже здесь!

В то время генералы и военачальники Левой и Правой личной императорской охраны ничем другим, кроме подготовки к состязаниям, не занимались. Чем ближе был праздник, тем больше всяческих волнений. В конце концов всё было готово. Ответственность за проведение торжеств возложили на второго военачальника Правой личной императорской охраны Сукэдзуми. Младшими военачальниками в Правой императорской охране служили Тайра Корэкагэ, Тайра Мотосукэ, старший сын второго советника министра Масаакира, и Фудзивара Накамаса. Там же служило множество молодых людей, славящихся своей красотой. В Левой императорской охране вторыми военачальниками были Накатада и Судзуси, одновременно занимавшие должности советников сайсё, а младшими военачальниками — Юкимаса, Накакиё, третий сын левого министра, и Мураката, столь же знаменитые, как и правые военачальники.

* * *

В первый день седьмого месяца император прошёл в покои Дзидзюдэн и сказал ей:

— Вчера вечером я посылал к тебе архивариуса, но ответа от тебя не было. Что случилось? Странно, в последнее время ты несколько раз возвращала моих посыльных без ответа. Значит ли это, что ты на меня сердита? Как это неприятно!

— За что мне на вас сердиться? — воскликнула она. — Все эти дни стоит страшная духота, я плохо себя чувствую, потому и не ответила вам.

— В таком случае пойдём ко мне. Ты сразу же почувствуешь себя лучше. Но что с тобой? Не в положении ли ты? — спросил император.

— Вы вводите меня в смущение, — ответила госпожа. — Нет, на этот раз что-то другое.

— Значит, не то… — Разве не говорят: летние насекомые?[679] — промолвила она.

— Что ж, в тебя многие влюблены, — сказал император. — Ты приводишь в восхищение даже тех, кто тебя по-настоящему не знает. Зная об этом, я терзаюсь муками.

— О ком вы говорите? Я вас совсем не понимаю. Неужели вы думаете, что кто-то…

— А отвратительные воры, которые сговариваются между собой?[680] — остановил её государь.

— Я совершенно не понимаю вас, — повторила она. — Скажите прямо, кого вы имеете в виду.

— Неужели ты на самом деле не понимаешь? — стал допытываться он. — Не будь со мной так безжалостна. Поскольку уж об этом зашёл разговор, я скажу: я подозреваю генерала Канэмаса.

— Тут и говорить не о чем. Ваши подозрения насчёт генерала совершенно необоснованны.

— Канэмаса, конечно, повеса, но это человек очень тонкий в обхождении, у него множество достоинств. Поэтому я его и подозреваю. Но разве трудно назвать других? — продолжал он. — Как сказано, «зная об этом, я сердцем готов заблуждаться»[681]. Увы, мне есть кого терпеть. Возьмём принца Хёбукё. Это мой брат, и мне бы расхваливать его не следовало. Но как он хорош собой! Лишь посмотришь на него, сразу начинаешь думать: «Ах, если бы он был женщиной! Как бы я хотел обладать им!» — потом вздыхаешь, что это невозможно, и хочешь отдать ему в жёны свою дочь. А если он начнёт ухаживать за какой-нибудь женщиной, у которой не вовсе чёрствое сердце, то так или иначе он обязательно добьётся своего. Но я не собираюсь никого сурово порицать. И хотя время от времени мне что-то кажется подозрительным, я стараюсь оставаться спокойным — не на всё надо обращать внимание. Например, я не буду особенно упрекать тебя за твоё дружеское расположение к Канэмаса. Я склонен думать, что такие отношения вполне допустимы. Но вот принц Хёбукё доставляет мне много страданий. Если он вознамерится, то может соблазнить не только любую женщину, но и богиню счастья Китидзётэн[682]. Ты лучше других, однако принц пока не старался возбудить в тебе глубокого чувства. Но вот что будет потом?..