Поцелуй в темноте

Он с трудом поборол желание крепко ее обнять. Она позволила ему сыграть роль ее спасителя только потому, что пребывала в страшной панике. Момент для объятий еще не наступил.

Из дома донесся голос:

– Мы нашли тысячу долларов!

– Пересчитайте! – отозвался другой полицейский. – Пускай проверят, нет ли на купюрах следов кокаина.

– Это деньги на случай землетрясения, – объяснила Ройс Митчу. – После землетрясения стало невозможно пользоваться кредитными карточками или чеками. Я написала по этому поводу юмористическую заметку: мол, вместе с запасами на случай землетрясения есть смысл хранить наличность. Никакого кокаина им не найти.

– Расскажи это ФБР. Их статистика гласит, что на восьмидесяти процентах купюр в стране есть следы кокаина. Вот сколько наличности проходит через руки торговцев наркотиками, прежде чем оказаться в банке!

– Младенец готов! – гаркнул кто-то в доме. Ройс вцепилась в руку Митча.

– Что еще за младенец?

– Полицейский жаргон. Это значит, что они нашли то, что искали.

– Не может быть. У меня не было… Это невозможно!

К ним кинулся сержант, на ходу вытаскивая из кармана карточку.

– Ройс Энн Уинстон! Вы арестованы за владение кокаином. – Он покосился на карточку. – Вы имеете право…

– Оставьте, – остановил его Митч. Такому ослу не запомнить даже «Отче наш». – Она в курсе своих прав. Она ничего не скажет, пока не предстанет перед судом.

Визг шин возвестил о прибытии прессы. Казалось, по саду пронесся коллективный вздох облегчения, испущенный журналистской братией: они застали хотя бы кусочек развлечения. Сержант снял с пояса наручники.

– Прекратите, иначе я подам на вас в суд за домогательство. У вас каждый вшивый торговец наркотиками посещает участок только в сопровождении адвоката. Мою клиентку вам не удастся проволочить к машине в наручниках на потеху кретинам-журналистам. Я поеду с ней.

Сержант попятился. В последнее время все адвокаты, не занимавшиеся несчастными случаями, бойко предъявляли иски полицейским – новейшее развлечение среди юристов. Иногда полицейские этого заслуживали, иногда нет. Однако сама такая возможность вызывала у них оторопь. Результатом могла стать временная отставка, вызов в министерство внутренних дел, черная метка в послужном списке. И это еще значило легко отделаться.

Они двинулись к машинам. Митч загораживал Ройс от камер собственным телом, не снимая покровительственной руки с ее плеча. Он протиснулся вместе с ней на заднее сиденье, пока полицейские по привычке сдерживали журналистов. Ройс уняла дрожь, но вид у нее был отсутствующий. Митч вспомнил, что точно так же она выглядела на похоронах отца.

Полицейские сели в машину и поспешно уехали, предоставив специальному подразделению возможность продолжать обыск. Митч задавался вопросом: откуда такое рвение засадить Ройс?

Он придвинулся к ней, подставив здоровое ухо, и прошептал:

– Слушай внимательно.

Ее выразительные зеленые глаза были совсем близко. Она была уже не столько испугана, сколько разозлена. Хороший признак.

Он припал ртом к самому ее уху.

– Ты проведешь в тюрьме еще два дня.

– Не могу! Прошу тебя, помоги мне!

– Сможешь. Ты еще не такое могла бы перенести. – Этой репликой он хотел укрепить в ней уверенность в собственных силах. Тюремное существование было среднему классу не менее чуждо, чем жизнь на планете Плутон. Сам Стивен Кинг не сумел бы придумать персонажей, реально водящихся в тюремных казематах.

Она отважно кивнула.

– Постараюсь.

Он дружески стиснул ее и шепотом посоветовал:

– Ни с кем не обсуждай свое дело. Там всюду шныряют стукачи, они чего угодно насочиняют. Собственную мать заложат, лишь бы им скостили срок.

– Я уже говорила о своем деле. Но я уверена, что Элен Сайке – не стукачка. Там была совершенно ужасная особа, Мейзи не-помню-как-далыпе, которая угрожала, что прибьет меня. Элен спасла меня от нее.

Черт! Митч скривился. Ему нравилось считать себя прожженным сукиным сыном, но даже у него не хватило храбрости сказать Ройс, что она загнала в собственный гроб здоровенный гвоздь.

6

Оставив Ройс в участке, Митч вошел в телефон-автомат и позвонил Полу.

– Сколько они нашли? – спросил он. Пол уже не состоял на службе в полиции, но ловил на рацию все переговоры полицейских.

– С полкило.

– Господи! – Узнать точно, сколько отравы нашли у Ройс, не было возможности. За хранение для личных целей следовал отдельный приговор, но за каждый лишний грамм назначалось дополнительное обязательное наказание, так как обвиняемый попадал в категорию общественно опасных торговцев наркотиками.

– Ты не жалеешь, что отстаивал обязательные наказания, Митч?

– Ни в коем случае. Иначе слишком много жулья отделывалось пустяковыми приговорами. Другое дело, что закон должен был бы предоставлять судьям возможность выносить более Легкие приговоры оступившимся впервые. Если Ройс осудят, она получит пять лет.

– Я беседовал с ее подругами. Талиа Бекетт уже дала показания полиции.

Митч нахмурился.

– Расследуй они массовое убийство, и то тянули бы не одну неделю, прежде чем снимать показания у друзей. Уж больно подозрительно.

– На них кто-то давит. Часом не Фаренхолты?