Поцелуй тьмы

– Я не об этом спрашивала.

– Да, но… Послушайте, я люблю Лиссу. И счастлива провести всю свою жизнь, защищая ее. Конец истории. Кроме того, вы, морой, пытаетесь убедить меня, дампира, в том, что я не должна ставить интересы мороев выше своих? Вы же знаете, как работает система.

– Знаю, – ответила она. – Но я здесь не для того, чтобы анализировать систему. Я здесь, чтобы помочь тебе чувствовать себя лучше.

– Возможно, одно без другого недостижимо.

Губы Дейдры изогнулись в улыбке, и потом она бросила взгляд на часы.

– На сегодня время вышло. Продолжим в следующий раз.

Я скрестила руки на груди.

– Я думала, вы дадите мне какой-нибудь потрясающий совет, объясните, что делать, а вы просто расспрашивали меня.

Она мягко рассмеялась.

– Терапия – не совсем то, что ты себе представляешь.

– Тогда к чему все это?

– К тому, что мы не всегда осознаем свои мысли и чувства. Имея консультанта, легче во всем разобраться. Чаще будет выясняться, что ты уже знаешь, что делать. Я помогу тебе ставить вопросы и достигать успеха там, где ты не можешь сделать это самостоятельно.

– Ну, по части вопросов вы хороши.

– И хотя у меня нет для тебя «потрясающего совета», я хочу, чтобы к нашему следующему разговору ты поразмыслила кое над чем. – Она перевела взгляд на свою записную книжку, задумчиво похлопывая по ней карандашом. – Во-первых, я хочу, чтобы ты снова проанализировала то, о чем я спрашивала тебя относительно Лиссы, – какие реально чувства ты испытываешь, полностью посвящая свою жизнь ей.

– Я уже говорила.

– Знаю. Просто поразмышляй об этом еще. Если ответ будет тем же, прекрасно. Далее, я хочу, чтобы ты обдумала вот что: не тянет ли тебя к этому недоступному парню именно потому, что он недоступен.

– Бессмыслица какая-то.

– Так ли? Ты только что сказала мне, что не можешь позволить себе увлечься кем-то. Тебе не кажется, что, возможно, тяга к тому, кто для тебя недостижим, является подсознательным способом справиться с проблемой? Если для тебя невозможно быть с ним, то и никакого конфликта с твоим отношением к Лиссе не возникнет. Тебе никогда не придется делать выбор.

– Как-то все очень сложно, – проворчала я.

– Естественно. Вот зачем я здесь.

– Какое отношение все это имеет к Мейсону?

– Это имеет отношение к тебе, Роза. Вот что важно.

После сеанса терапии у меня возникло чувство, словно мозги плавятся. И еще будто я под следствием. Если бы Дейдра была там, когда допрашивали Виктора, суд наверняка закончился бы вдвое быстрее.

Еще я думала, что мысли Дейдры движутся полностью в неправильном направлении. Конечно, у меня нет обиды на Лиссу. И мысль, что я влюбилась в Дмитрия только потому, что он для меня недостижим, совершенно нелепа. Я никогда даже не задумывалась о конфликте моего чувства к нему с работой стража, пока он сам не заговорил об этом. Я влюбилась в него потому… ну, потому что он Дмитрий. Потому что он добрый, сильный, забавный, страстный и во всех отношениях замечательный. Потому что он понимает меня.

И однако, пока я шла в учебное здание, ее вопрос беспрестанно кружился в сознании. Может, я сама и не думала, что наши отношения отвлекут нас от обязанностей стража, но с самого начала знала, что существуют другие, очень серьезные преграды – его возраст и работа. Может, это реально играло определенную роль? Может, какой-то частью души я всегда понимала, что у нас ничего не будет – и это позволит мне полностью посвятить свою жизнь Лиссе?

Нет, твердо решила я. Это чушь. Дейдра, может, и сильна в постановке вопросов – вот только вопросы она задает неправильные.

– Роза!

Я оглянулась и увидела Адриана, пересекающего лужайку в моем направлении, безразличного к тому, что слякоть губит его шикарные ботинки.

– Ты только что назвал меня Розой? – спросила я. – Не «маленькой дампиркой»? Вот уж не думала, что это когда-нибудь произойдет.

– Это постоянно происходит, – возразил он, догнав меня.

Мы вошли в учебное здание. В школе шли занятия, поэтому коридоры были пусты.

– Где твоя лучшая половина? – спросил он.

– Кристиан?

– Нет, Лисса. Ты ведь можешь сказать, где она?

– Да, могу, потому что знаю: это последний урок, и она в классе вместе с остальными. Ты все время забываешь, что для всех, кроме тебя, это школа.

Он выглядел разочарованным.

– Я нашел новые архивные документы, которые хотел бы с ней обсудить. Еще об этой сверхспособности к принуждению.

– Вот это да! Неужели ты делал что-то продуктивное? Я потрясена.

– Кто бы говорил, – ответил он. – В особенности учитывая, что все твое существование вращается вокруг избиения людей. Вы, дампиры, нецивилизованные создания – но за это мы вас и любим.

– На самом деле, – задумчиво сказала я, – в последнее время мы не единственные, кто избивает. – Я почти забыла о тайне королевского бойцового клуба – и без того хватало тревог. Без особой надежды на успех я спросила его. – Слово «Мана» имеет для тебя какой-то смысл?

Он прислонился к стене и достал свои сигареты.

– Конечно.

– Ты в здании школы, – предостерегла я его.