Поцелуй теней

Я вложила в его руки свои. Он снова согнул мне руку в локте, держа ладонь в ладони, переплетя пальцы. На фоне его черноты моя кожа казалась ослепительно белой, как перламутр на агате. Другой рукой он взял меня под локоть, держа ласково, но твердо. Я поняла, что не могу отодвинуться и не знаю, как действует его целительство.

– Это будет больно?

Он поднял на меня глаза:

– Немножко, может быть.

И он наклонился к моей руке, будто хотел поцеловать рану. Я положила свободную руку ему на плечо, остановив это движение вперед. Кожа его была как теплый шелк.

– Погоди, как именно ты будешь меня лечить?

Он улыбнулся своей незаметной улыбкой:

– Если ты подождешь пару секунд, то увидишь сама.

– Я не люблю сюрпризов, – сказала я, не убирая руку с его плеча.

Он улыбнулся и покачал головой:

– Очень хорошо. – Но моя рука по-прежнему была зафиксирована в его руках. Он все еще меня держал, будто собирался лечить меня независимо от моего согласия. – Шолто сказал тебе, что одно из моих имен – Барон Сладкий Язык.

– Да, я помню.

– Он намекал, что это связано с сексом, однако ошибался. Я могу вылечить твою рану, но не руками.

Я уставилась на него, потом сообразила.

– То есть ты ее залижешь, и она закроется?

– Да.

Я продолжала таращиться:

– Некоторые собаки при Дворе это умеют, но я не слыхала о такой способности у сидхе.

– Как сказал Шолто, в нечистокровности есть свои хорошие стороны. Он может регенерировать отрезанную конечность, а я могу зализать твою рану до исцеления.

Я постаралась не выразить на лице недоверия.

– Будь на твоем месте любой другой страж, я бы сказала, что он ищет повода наложить на меня свой рот.

Он улыбнулся, на этот раз светлее, веселее.

– Если бы мои товарищи-Вороны пытались заманить тебя в эту игру, они бы не руки твоей хотели коснуться.

Я не могла сдержать улыбки:

– В твоих словах есть смысл. Ладно, останови кровь, если можешь. Очень уж мне не хочется сегодня ехать в больницу. – Я сняла руку с его плеча. – Действуй.

Он склонился к моей руке, медленно, говоря на ходу:

– Я постараюсь сделать как можно менее больно.

Его дыхание почти обожгло мне кожу, потом язык слегка лизнул рану.

Я вздрогнула.

Он поднял глаза, не отрывая лица от моей руки.

– Я тебе сделал больно, принцесса?

Я покачала головой, не уверенная, что владею голосом.

Он снова склонился к ране. Дважды лизнул ее по всей длине, очень медленно, потом язык его скользнул в рану. Боль была острой, немедленной, и я приглушенно зашипела.

Он на этот раз не отодвинулся, но теснее прижал рот к моей коже. Глаза его закрылись, а язык проникал в рану, острые уколы боли напоминали удары тока. И с каждым таким уколом у меня нижнюю часть тела сводило, потом отпускало. Как будто нервы, которых он касался, соединялись с другими частями тела, никакого отношения к руке не имеющими.

Он начал вылизывать рану длинными медленными движениями. Глаза его все еще были закрыты, и на таком близком расстоянии я видела черные ресницы, черные на черном фоне щек. Боль уже почти исчезла, осталось только ощущение скользящего языка. Ощущение рта на коже заставило сильнее биться сердце, перехватило дыхание. Серьги Дойла ловили свет, отражали, будто края его ушей серебрились. У раны стало скапливаться тепло, и это было по ощущениям похоже на исцеление наложением рук. То же самое растущее тепло, дрожащая на коже и внутри нее энергия.

Дойл оторвался от моей руки, полузакрыв глаза, полураскрыв губы. Он будто пробуждался от сна или будто его прервали в более интимном процессе. Почти неохотно он отпустил мою руку.

Голос его прозвучал медленно и хрипло:

– Я давно уже этого не делал. И забыл, какое от этого ощущение.

Я согнула руку, чтобы посмотреть на рану, и раны не было. Я потрогала кожу пальцами. Она была гладкой, нетронутой, все еще влажной от языка Дойла, все еще теплая на ощупь, будто магия на ней держалась.

– Великолепно, даже шрама не осталось.

– Ты удивлена?

– Скорее приятно поражена.

Он слегка поклонился, все еще сидя на кровати.

– Безмерно рад был послужить моей принцессе.

– Я забыла положить подушки.

Я встала и пошла к шкафу, но он взял меня за руку.

– У тебя идет кровь.

Я посмотрела на руку – она была все так же цела.

– Из ноги, принцесса.

Я посмотрела вниз – по правой ноге сочилась струйка крови.

– А, черт!

– Ложись на кровать и позволь мне посмотреть на рану.

Все еще держа меня за руку, он сделал попытку притянуть меня на кровать.

Я уперлась, и он меня отпустил.

– Она не должна была бы уже кровоточить, принцесса Мередит. Дай мне вылечить ее, как я вылечил тебе руку.

– Она очень высоко на бедре, Дойл.

– Ведьма пыталась проколоть тебе бедренную артерию.

– Да, – сказала я.

– Я вынужден настаивать на том, чтобы увидеть рану, принцесса. Это слишком опасный участок, чтобы оставить ее без внимания.

– Она очень высоко на бедре, – повторила я.

– Я это понял, – ответил он. – Теперь, пожалуйста, ляг и дай мне посмотреть на рану.

– У меня ничего не надето под рубашкой, – сказала я.