Поцелуй победителя

Кестрель порывисто вздохнула. Почему ей так больно, если она не любит его? Ветер усиливался, швыряя ей в лицо волосы. Кестрель помедлила, пытаясь справиться с собой, а потом сказала:

— По-моему, ты не понимаешь, что все это значит в политическом плане. Ты знал, что королева приедет в Гэрран?

— Нет.

— А Рошар? — спросила она, хотя и так знала ответ.

— Да.

— Однако он не предупредил тебя.

Арин помолчал.

— Нет.

— Зачем она приехала?

— Чтобы взять на себя оборону города.

— Арин, зачем она приехала?

Он не отвечал, догадываясь, что сейчас услышит.

— Она приехала, — сказала Кестрель, — чтобы показать солдатам, что считает эту землю своей. Дакраны не в восторге от союза. Они не видят в нем выгоды. Но все изменится, когда королева обоснуется в городе. Дело не только в твоем новом оружии и не в том, что надо остановить империю. Она согласилась помочь твоей крохотной стране с ослабленным населением по другой причине. Если ты победишь в войне, Гэрран можно будет присоединить к восточным владениям.

Арин не стал спорить.

— Она и без меня это может сделать, — произнес он наконец. — Просто захватит нас силой. От меня толку мало.

Кестрель понимала, к чему он клонит. Конечно, народ любил Арина, это было легко заметить всякий раз, когда он улыбался кому-то из гэррани или останавливался поговорить. Но настоящим правителем он был не больше, чем наследником погибшей королевской семьи. Политическим весом Арин обладал сомнительным. Кестрель по-прежнему считала, что правильно угадала планы королевы в отношении Гэррана, но теперь она поняла, что для нее важнее сам Арин, чем положение, которое он занимает. Внутри у Кестрель все сжалось.

— Значит, ты ей нравишься. Может, брак королеве и впрямь не нужен. Но, так или иначе, ты должен исполнять ее желания. Возможно, заработаешь себе неплохую награду. По крайней мере, попробовать стоит.

Его лицо выглядело напряженным.

— Нет, я не стану.

Кестрель поправила корзину так, чтобы она висела на сгибе локтя.

— Мне пора. Нужно отнести все повару. — Она с ужасом услышала, как надломился ее голос.

Арин переменился в лице:

— Кестрель, прости меня.

— Тебе не за что просить прощения.

— Я сожалею.

— Мне все равно.

Арин покачал головой, глядя ей прямо в глаза. Его взгляд изменился, теперь в нем сквозили удивление и какая-то мысль. Арин коснулся щеки Кестрель кончиками пальцев.

— Нет, не все равно, — произнес он.

Она отшатнулась.

— Постой!

Кестрель, не оборачиваясь, поспешила к дому. Корзина билась о бедро.

— Не ходи за мной. — Она потерла щеку грязным запястьем и хрипло выдохнула. — Я никогда больше не буду с тобой разговаривать, если ты пойдешь за мной.

Арин послушался.

Кестрель прикрутила фитилек в лампе и забралась на высокую кровать рядом с Сарсин. Она могла бы лечь на диване в другой комнате, но Сарсин и слышать об этом не желала. Кестрель, хоть и чувствовала неловкость от такой заботы, была тронута.

Сарсин повернулась под одеялом и посмотрела на Кестрель. Волосы, ресницы и брови Сарсин казались совсем черными и контрастировали с белой подушкой. Кестрель не понимала, что означает этот взгляд. Наверное, она слишком запуталась в своих чувствах. Сарсин была так похожа на Арина. Внезапно, будто пытаясь сменить тему, Кестрель произнесла:

— Раньше я иногда спала в одной кровати с моей подругой Джесс.

— Я ее помню. Ты спасла ей жизнь.

— Неправда.

— Я сама видела. Она умирала от яда. Если бы не ты, твоя подруга не выжила бы.

Но Кестрель помнила только, как Джесс обвинила ее в предательстве. Она попыталась объяснить все Сарсин, но многих фрагментов истории не хватало. Выслушав, Сарсин сказала:

— Может, вы обе просто изменились. Однажды вы снова встретитесь, и все встанет на свои места. Но я видела, что ты сделала ради нее. Как ты ее любила. — Сарсин поправила одеяло на плече у Кестрель.

Лицо Сарсин, ее нахмуренные брови и мягкий изгиб губ выражали заботу.

— Тебя волнует что-то еще? — спросила кузина Арина. — Можешь поговорить со мной. Я умею хранить секреты.

Кестрель почувствовала, как к глазам подступают слезы. Она открыла рот, снова закрыла. Потом все же ответила:

— Я не знаю, как все это передать словами. Я во всем сомневаюсь.

— Я твой друг. Хотя бы в этом ты можешь быть уверена. — Сарсин погладила Кестрель по щеке, позволяя тишине убаюкать ее. Потом она погасила лампу.

Но Кестрель никак не могла заснуть. Сарсин спала слишком тихо. Кестрель не привыкла к такому. Она помнила, что Джесс во сне часто пиналась и бормотала что-то. Кестрель скучала по подруге. Стоило ей вспомнить об этом, как накатывала тоска. Наверное, воспоминания всегда приносят с собой грусть. Подушка под щекой стала горячей и влажной.

Кестрель представила, как играет мелодию: ровный ритм, четкие и чистые ноты. Музыка подвластна ей. Пальцы извлекают яркие вспышки звука. Кестрель сосредоточилась на этой фантазии, потому что знала, что, если отвлечется, мысли тут же обратятся к… Но как только в голове мелькнуло то, чего она так избегала, воспоминание развернулось в полную силу.