Поцелуй небо (ЛП)

Роуз: Убью. Выйду замуж. Трахну.

Менее чем через минуту после того, как я нажала кнопку «отправить», я получаю ещё одно сообщение.

Коннор: Ты бы трахнула Чудовище вместо Робин Гуда? Поясни.

Роуз: Ты даже не собираешься упомянуть, что я убила Прекрасного Принца?

Смена темы разговора в переписке — моя специализация.

Коннор: Неудивительно. Я бы тоже убил Прекрасного Принца. Вечная вера, что каждую девушку нужно спасать из башни. Он засранец.

Я улыбаюсь, мой желудок волнительно напрягается от его слов.

— Это Коннор? — спрашивает Лили, с подозрением глядя на мою улыбку.

Мои губы выпрямляются, и она выглядывает из-за моего плеча, пытаясь прочитать текст. Я прижимаю телефон к груди, и её глаза забавно поблескивают.

— Вы переписываетесь непристойностями? — спрашивает она с озорством.

А должна ли я? Какая пара переписывается о том, как убить Прекрасного Принца? Если я серьезно проанализирую свои отношения с Коннором, то они окажутся ближе к странным, нежели к нормальным.

Мой телефон снова жужжит, но я не отнимаю его от моей блузки.

— О чем вы с Ло переписываетесь?

Ее лицо погружается в раздумья.

— Ну, я пишу ему о том, что хотела бы сделать. И он обычно отвечает простым «окей», даже если иногда он и огромный лжец, и мы все равно этого не делаем, — она пожимает плечами, — он всегда пишет кратко, — её улыбка становится ярче при следующей мысли. — Но иногда он рандомно присылает мне вот такие сообщения… — она показывает пальцем, чтобы я подождала, а другой рукой открывает свой телефон. В старом устройстве нет ни интернета, ни приложений. Чем меньше у нее соблазнов посмотреть порно, тем лучше. — Вот что он написал мне на прошлой неделе.

Она подносит телефон к моему лицу. Камеры Бретта и Бена пытаются увеличить экран. Лили защитно закрывает его рукой.

Я быстро читаю текст:

Ло: Я скучаю по твоей киске.

Как красноречиво. Лили практически сияет.

— Он не пишет сообщения с прелюдией, — объясняет она, — поэтому, когда он присылает что-то грязное, это словно Рождество.

Она показывает на мой телефон.

— А что у тебя?

— Кое-что по работе, — уклончиво отвечаю я.

Я набираю ответ:

Роуз: Робин Гуд — потаскун. Я бы хотела присоединиться к Веселым разбойникам, а не стать очередным номером в его послужном списке. Чудовище, вероятно, девственник.

Как только я нажимаю кнопку «отправить», мой желудок сворачивается. Какого черта я натворила? Я виню Лили, которая заглядывает мне через плечо, пока я печатаю, отвлекая меня от перечитывания сообщения.

Я только что призналась, что хочу заняться сексом с девственником.

Коннор не девственник.

У меня нет времени на раздумья. Звонят в дверь. Я бегу через кухню и гостиную, чтобы ответить, оставив Лили у холодильника. Я оглядываюсь на секунду, чтобы убедиться, что она не растеряется без моего присутствия. Я расслабляюсь, когда вижу, что она сосредоточилась на моем салате, нарезая огурец.

Бен следует за мной со своей камерой, и без Лили, постоянно смотрящей в объектив, мне легче притвориться, что он невидимка.

Когда я открываю дверь, всё мое настроение меняется. Надеюсь, от меня исходит моё «я скорее убью целый кипу морских черепах, чем буду рядом с тобой». Губы Скотта Ван Райта растягиваются в наглую, самоуверенную улыбку.

Наверное, я делаю что-то не так.

— Большинство девушек, открывая дверь, говорят привет, — говорит он.

— Разве у тебя нет работы?

— Ты — моя работа, Роуз.

Отлично. Я всё ещё не до конца осознала тот факт, что Скотт живет с нами. Я просыпалась в пять утра с Коннором только для того, чтобы воспользоваться душем, пока никто другой (в основном, Скотт) не проснулся, чтобы посмотреть на очертания моего обнаженного тела. Я знаю, что можно разглядеть силуэты через матовое стекло. Я не идиотка.

А теперь он здесь.

Он всегда будет рядом, я понимаю. Я просто должна смириться с этим.

Он протягивает целлофановые пакеты с продуктами.

— Я пришёл с миром.

Его взгляд опускается на мою темно-синюю блузку с позолоченными пуговицами на плечах. Вырез чуть ниже, чем тот, что у меня был на встрече с экстрасенсом, но золотое ожерелье исчезает между грудей, цепочка подчеркивает мои груди 3 размера больше, чем обычно.

— Я вижу, ты сменила гардероб. Мы покинули женский монастырь и теперь учимся в начальной школе. Не идеально, но мы близки.

Я пытаюсь захлопнуть перед ним дверь. Его руки заняты продуктами, поэтому ему приходится использовать ногу, чтобы держать её открытой.

— Ещё раз заговоришь о моей одежде, — рычу я, — и мы просто посмотрим, насколько близко моя нога окажется к твоей заднице.

— Справедливо, — говорит он легко, без язвительной нотки.