Поцелуй Иуды

– Нет. Это её не интересовало. Быть лидером среди тех, кто тебе безразличен неинтересно и скучно. Она жаждала чего-то другого. Возможно, совершенства. – Лина иронично усмехнулась. – Была зациклена на себе. Не посещала тусовки, не поддерживала связи. Первое время всем казалось, что просто зазнаётся, потом стало ясно, что это жизненная позиция. Её любили и ненавидели одновременно. И ею восхищались. И что странно, за всё время учёбы ни одного прокола, ни одного нарекания. Такое постоянство было сродни какой-то ненормальности. – Лина вызывающе округлила глаза.

– Она была замкнутой?

– Нет. Легко шла на контакт, но категорично его прерывала, как только теряла интерес. К ней можно было обратиться за помощью, Езерская не отказывала. Но её демонстративная отстранённость… она бросалась в глаза.

Информации было непозволительно мало и Магницкий одномоментно завёлся, решительно тряханув головой.

– Что ещё?! – жёстко процедил он. – Любовники, друзья? Может быть, были те, кто сумел привлечь её внимание?

– Привлечь внимание – это вряд ли, а вот попасть под раздачу оказалось вполне реальным. Был у нас один умелец. Любитель женских тел. За деньги готовил курсовые, а с девчонок в качестве расплаты брал исключительно секс. Красавчик, интеллектуал. Хотел он в свою постель Езерскую со страшной силой. – Лина рассмеялась. – Вот и предложил ей свои услуги. Странно, но та согласилась. О том, что она провела ночь в его койке, тогда весь курс гудел. Впрочем, как и о том, что Анита оказалась не девственна. Второй момент, кстати, привлёк куда больше внимания. Для многих такое известие стало шоком. Ну, а… буквально на следующий день его отчислили.

– Она опустилась до мести? Обиделась, оскорбилась? – предположил Магницкий, но Лина лишь округлила глаза.

– Боже упаси тебя сказать подобное ей в лицо! Я думаю, она сделала всё специально.

– А вылетел-то бедняга за что?

– За баловство. Как звучал официальный приказ я уж и не припомню, но фактически он был отчислен за то, что делал курсовые и продавал их за деньги. К слову сказать, следом за ним отправились и некоторые, кто попался на этих самых курсовых.

Лина развела руками, считая ответ исчерпывающим.

– А что Езерская?

– А что? – на короткий миг Лина замялась. – Она подготовила работу самостоятельно. То есть ты понял, да? В его услугах не нуждалась, однако ввязалась во всю эту историю, чтобы потом беднягу наказать.

– Ей претил сам факт того, что рядом учатся недостойные? – заинтересовался Магницкий, на что Лина показательно надула губы.

– Ну тебя! Впрочем, доподлинно мне это неизвестно. Считай, что она практиковалась. Дело состряпала один к одному, как натуральное. Не отличишь. С ним, собственно, и направилась в деканат. Подшила и предоставила доказательства. Недаром, что в следователи подалась.

– А были варианты?

Лина раздражённо фыркнула.

– Шутишь?! Папашка ей место своего помощника готовил!

– А…

– А она почему-то оказалась. – торопливо съязвила Лина. – Видимо, была слишком горделива и независима.

– И это то самое место, которое досталось тебе?

Лина зло сощурилась.

– А вот я отказываться не стала! Это перед Анитой известная фамилия раскрывала любые двери даже без её на то желания, а мне нужно было пробиваться самой.

– Грудью или задницей?

– Что?

– Пробивалась, говорю, чем? – раздался короткий смешок.

– Ртом, Магницкий! И имел меня её папаша, без скидок на молодость и неопытность.

– Ладно, не злись. Я пошутил.

– А мне плевать на твои шутки! Сейчас я могу наплевать на многих, а уж когда выйду за Егора…

– Ты отвлеклась.

Лина напряжённо вздохнула и беспомощно сжала кулачки.

– Ненавижу тебя!

Магницкий рассеянно кивнул.

– Давай ближе к делу.

– А нечего больше говорить! Лично я не удивилась, когда Езерская психанула и свалила контрактником в армию. Таким, как она, нервным, там было самое место!

– Ну, ну. Не нагнетай.

– А что?! Я говорю правду!

– Какую правду, ты о чём?

– Только когда она вернулась, я поняла, что происходило в реальности.

Магницкий расслабленно откинулся на спинку стула, в принципе не ожидая услышать что-то кроме придирок и едких замечаний.

– И что же?

– Она своего отца ненавидела. – осторожно доложила Лина и подалась вперёд. Магницкий неодобрительно покачал головой и скрестил на груди руки.

– Очень громкое слово.

– Громкое. Но даже оно не может передать всю гамму чувств, которые Анита испытывала перед тем, как войти к нему в кабинет. – настаивала на своём Лина. – Она его ненавидела и всё остальное, что происходило вокруг, на фоне этой ненависти просто теряло свой смысл. Вот откуда её отстранённость! Откуда эта демонстративное безразличие… Если хочешь знать, лично я считаю, что именно дочурка его и завалила.

Магницкий спешно отмахнулся.

– Да ну, не может быть!

– Ещё как может. – хитро улыбнулась Лина. – Ты просто не слышал, что было, когда он вызвал её в кабинет по поводу дела твоего брата. Он грозился её уничтожить. Стереть в порошок, придушить собственноручно.

– И что она?

– Она? Думаю, ей было попросту наплевать на слова отца. Вот, они ровным счётом ничего для неё не значили!

– В чём это выражалось?