Потерян в море

Они в молчании прошли ниже по улице, выходя к восточной части порта. Малёк раздумывал над странным поведением своего капитана, заодно прислушиваясь к себе. После вопросов, он не был уверен, что воскрешение прошло бесследно. Первое плавание было настолько тяжелым и интересным, что юнга мог и не заметить какие-то незначительные изменение. Грахго же невольно анализировал увиденное. Сравнивал души, что успел разглядеть. Раз за разом возвращался к Мальку и себе, подмечал детали. Он постепенно свыкся с мыслью, что его уже не спасти, хоть преклони колени у самого Папы Римского, а уж об исповеди и вовсе стоило забыть. Любой святой отец наречет его дьяволом, если услышит хотя бы часть. Но Фанатик должен сделать все от него зависящее, чтобы освободить Отверженного. Вернуть домой живым. И плевать на собственную душу.

Грахго искоса глянул на задумчивого юнгу, послушно идущего за ним. Мальчишка выглядел худым и неухоженным, в старой наспех залатанной одежде и без сапог. После плавания он загорел и немного окреп, но все еще был значительно мельче, чем мог бы быть.

— Сколько тебе лет?

— Тринадцать, капитан.

Да, значительно мельче.

В памяти всплыла душа мальца, и на миг Грахго испугался, как бы не заляпать ее своей чернотой. Однако пират решительно отогнал эти мысли. Ему нужны быстрые ноги и сообразительность мальчишки, а также преданность, которую еще можно выковать из тринадцатилетнего юнги. И самое главное: изучить его воскрешение. А для этого нужно доверие Малька.

У самого крайнего причала на волнах качалась изящная шхуна “Стерва”. Грахго не видел ее раньше, да и сейчас бы не обратил внимание, если бы около нее не собралась целая толпа зевак. Они о чем-то весело спорили, то и дело громко смеясь. Влекомый любопытством, капитан направился к ней.

Пробираясь сквозь толпу, юнга старался не отставать от Фанатика и успеть нырнуть в брешь, что оставалась после него. Вскоре они оказались у самого борта “Стервы”. Подле него, рядом с трапом, стояло двое пиратов. Один из них был невзрачным, другой сразу бросался в глаза из-за отсутствующего носа. Подле них на паре брусьев, расположился здоровый квадратный аквариум, закрытый крышкой и стоивший целое состояние. Откуда парни шхуны достали его оставалось загадкой. Взоры всех присутствующих были направлены в аквариум.

Там, полностью погруженная в воду, лежала девушка. Светлая нежная кожа местами была покрыта ожогами из-за солнца, чьи лучи преломлялись от стекла и воды. Ноги заменял длинный хвост. Его белоснежные чешуйки казались тысячей перламутровых ракушек, а огромный, будто кружевной, серебряный и полупрозрачный плавник отсвечивал всеми цветами радуги при движении. Он был местами порван и сочился кровью, окрашивая воду в алый. Руки с едва заметными перепонками на пальцах были отведены за спину, где их перетягивала грубая бечевка у запястий, перетирая кожу до безобразных порезов. Платиновые волосы разметались, частично скрывая лицо. Но Грахго успел заметить, что рот дивного создания заткнут грязной тряпкой, а ее концы завязаны в узел на затылке.

Пираты каким-то немыслимым образом смогли пленить сирену.

— Ого! — Юнга разинул рот, пораженно разглядывая морскую жительницу. — Какая она красивая!

“И вкусная”.

Грахго усмехнулся. Кивнув пиратам он спросил:

— Как?

— Ха, нам повезло! — Безносый облизнул обветренные губы. — Капитан, черт бы его побрал, углядел в воде среди обломков эту рыбешку. Видать оглушило, пока топили торговцев.

— И теперь куда?

— Да вот, не знаем. Может продадим в какой трактир на мармитаку, аха-ха-ха!

Остальные пираты подхватили смех безносого. Невзрачный же пнул по балке, отчего сирена задергалась. Малёк смотрел на них со смесью ужаса и отвращения.

“Она и без их усилий скоро помрет, “ — заметил Отверженный. Почувствовав же недоумение капитана, корабль пояснил: — “Воздух кончается. Они слишком плотно закрыли крышку”.

Грахго еще раз оглядел сирену. Подобное создание он видел впервые в жизни, и оно поражало своей сутью даже будучи изуродованным людьми. Держать ее в людских лапах казалось кощунством. Но и оставлять в живых было опасно. Она могла отомстить.

“Они и так отомстят. Ее кровь пропитала доски шхуны. “Стерва” обречена.”

— И сколько за нее рассчитываете выручить? — Спросил Фанатик, приподняв бровь.

В его голове вспыхнула безумная идея. Если сирены способны на месть, то способны ли они на благодарность?

— А ты желаешь купить?

— Я безумец, но не глупец, — Грахго хищно ухмыльнулся, отрицательно качнув головой.

— А ты кто такой будешь?

— Капитан “Отверженного”. А ты?

— Старпом “Стервы”, — безносый нахмурился.

— Кто ваш капитан?

— Эммет Ланкаль.

— Передайте капитану Ланкалю, что среди моряков найдется не много дураков, что решатся навлечь на себя гнев сирен.

Грахго сделал вид, что собирается уходить. И в этот момент старпом “Стервы” занервничал. Однако его опередил совсем другой голос:

— Капитан! Что вы имеете в виду?

На палубе шхуны стоял высокий мужчина с волнистыми отдающими золотом волосами, выглядывающими из-под капитанской шляпы.